Размер шрифта
-
+

Не навреди ему - стр. 2

Бросаю взгляд на часы на стене. Стремительно приближается конец четырех часов, в течение которых сердце можно держать на аппарате без повреждений. Каждую следующую секунду можно считать очередным гвоздем, забитым в гроб пациента.

Губу у меня покалывает от стекающего пота. Приходится сдерживать желание вытереть ее, повторяя про себя совет моего наставника.

«Никогда не показывай, что нервничаешь. Если ты запаникуешь, запаникуют они. Нельзя привести корабль в гавань, если вся команда попрыгала за борт».

Я сжимаю сердце в руке, сжимаю и разжимаю в том ритме, в котором оно так долго билось раньше, и осторожно кладу его в грудную клетку. Плоть стала ярко-розовой и странным образом выглядит симпатично, как щека, порозовевшая на морозе.

– Попробуем в последний раз, – говорю я и слышу, как струится между слов их настоящий смысл.

Я медленно протягиваю руку, стараясь продлить жизнь пациента как можно дольше, и снимаю зажим с аорты. В сердце струится река крови.

Но ничего не происходит.

Я несколько раз сжимаю сердце рукой, но даже без раствора калия оно кажется странным, холодным; влажным и скользким, как свиная морда.

Давай, Питер.

Плечи у меня напрягаются, я склоняюсь над столом и со всей доступной мне силой пытаюсь вручную запустить сердце. Лицо у меня покрывается потом; Марго молча появляется рядом и промокает каждую каплю.

Я не знаю, сколько времени прошло – минута, десять минут, но, когда я поднимаю глаза от грудной клетки, тяжело дыша в маске и с блестящим от пота лицом, понимаю, что вся команда смотрит на меня и в их глазах читается жалость. И тогда до меня доходит.

Это сердце больше никогда не будет биться.

Стресс пульсирует и отдается болью в глазах, мышцы плеч свело спазмом. Я смотрю на свои руки. Они дрожат, болят оттого, как сильно я сжимала сердце, и я делаю крошечный вдох.

– Отключайте аппарат.

Карин кивает и отводит взгляд. Сегодня умрет человек, и мы будем руководить этим процессом. Я отдам приказ. Она щелкнет переключателем.

– Аппарат отключен, – сообщает она.

– Легкие, пожалуйста.

– Легкие, – повторяет доктор Бёрке.

А потом мы ждем.

Аппарат искусственного кровообращения отключается. Кровь уходит из трубок и возвращается в кровеносную систему пациента. А потом происходит неизбежное: монитор показывает прямую линию замершего сердца. Этот звук отдается в каждом из нас, визгливым эхом ударяется о стены операционной, отражается от каждого аппарата и каждого стального инструмента.

Я смотрю на часы на стене.

– Время смерти 16:53.

2

Анна

Четверг, 4 апреля 2019 года, 17:10


– Мои соболезнования.

Страница 2