( Не ) настоящий ангел - стр. 13
И знаете что?
Эта задница мне знакома.
5. Глава 4.
Антон
Сердце уходит с орбит, бьется как ломаный бит
Я был почти убит, кто мы друг другу, кто мы?
Синий Солярис останавливается на очередном светофоре, и к горлу подкатывает тошнота. Вторые сутки в пути, без нормальной еды и сна — вымотают даже такого закаленного в жестких условиях человека, как я. В салоне душно, кондиционер, какого-то фига пашет на обогрев, окно с пассажирской стороны не открывается. И это пресловутый питерский “комфорт”. Я отвык, что с меня дерут деньги за просто так.
Прикрываю глаза, пытаясь добрать сна, пока едем от аэропорта. Ни черта не выходит, и к родному дому подъезжаю еще более раздраженным, чем выходил из самолета, после изнурительного полета.
Злой, как собака, выбираюсь из машины, забираю свой скудный багаж, в приложении мстительно ставлю водителю тройку. Секунду окидываю взглядом двор: будто ничего не изменилось и одновременно все совершенно другое. Отвык, забыл, подстерлось. Скучал. И в тоже время ни капли. Подъезд все так же пахнет краской, словно здесь постоянный ремонт, и немного жареной картошкой. Я безошибочно угадываю из какой квартиры распространяется аромат, кое-что никогда не меняется. Желудок противно сжимается, вспоминая, что в нем только отвратный сэндвич с курицей, который вручила стюардесса, и еще более мерзкий комбо-обед из кафе при аэропорте. Убил бы сейчас за мамины голубцы. Нужно было позвонить ей заранее, но решение вышло спонтанным, так что набрал уже буквально у трапа. Она не ответила, потом я был недоступен, лавируя над страной в большой железной птице. Потом недоступна стала уже она. Остается надеяться, что написанная между пересадками смс до адресата дошла.
На звонок в дверь никто не отвечает и надежда на то, что мама откопала телефон в сумке и увидела сообщение о возвращении блудного сына — тает на кончиках пальцев, что вдавливают залипающую кнопку в стену. Черт, хорошо, что свои ключи все еще ношу на связке.
Открываю двери, они противно скрипят, напоминая, что я хреновый сынок. Кидаю спортивную сумку на пол, протяжно выдыхая. Отработанным движением закрываю дверь на два замка, скидываю ботинки, отпихиваю их ногой под обувницу — старая детская привычка. Поесть, душ и спать. План — само совершенство. Кидаю взгляд на часы над дверью: единственное оправдание, почему мамы в это время нет дома и ее телефон все еще вне зоны — она укатила на дачу. Там всегда были проблемы со связью, а выйти к дороге, проверить не звонил ли кто, она не догадается. Откуда ж ей знать, что единственный и неповторимый сын решил явиться на порог родного дома спустя семь долгих лет. Потрепанный и злой.