Не наследник, которому по… - стр. 29
– Надо, Анюра, надо!
Я уже всё решил и теперь оставалось только продумать все нюансы коварного плана. Впрочем, это было не слишком сложно. Я в прошлом был большой мастер коварных планов. Не побоюсь этого слова – гением коварства. Можно сказать, что коварство было моим вторым именем.
Помню в спальне у меня вся стена этими коварными планами завешана была, один другого коварней. Я даже игру придумал. Завязывал себе глаза, вставал к стене спиной и кидал нож за голову, в какой план он попадёт, тот и исполнять. И мне интерес и соседям неожиданность.
Хех, ни разу не смогли предугадать, где я ударю, и что сделаю в следующий раз.
Из воспоминаний меня выдернула Светлова, дернув за подрясник и шепнув:
– Смотри, Такаюки идёт.
– Да пускай себе идёт, – меня герой-простолюдин волновал меньше всего, так как ни в какой коварный план не входил.
Но Иванов просто пройти мимо не смог, или не захотел. Поэтому меня вновь отвлёк, только теперь уже его ломкий юношеский голос.
– Ты жульничал! – заявил он во всеуслышание, привлекая внимание окружающих.
Остановился возле меня, уперев руки в бока. Затем посмотрел на Светлову. Сказал с укором:
– Он и тебя заставил сжульничать на испытании. А ведь я знаю, что ты не такая. Ты лучше его. Разве ты не видишь, что он пытается тебя испортить, сделать такой, как он сам.
– Эх, Такаюки-кун, – устало произнёс я, недовольный, что вновь приходится тратить на него время, – ты ни пить не умеешь, ни поражение признавать. Ещё и поёшь отвратительно.
– Да как ты! – он вспыхнул, сжал кулаки, – да я тебя!
– Так, не заводись, – попытался его остановить подошедший сзади Гаврила, тоже попавший на боевой факультет. Похоже они уже успели скорефаниться. – Ан опять тебя провоцирует.
– Гавр, отпусти! – воскликнул тот, – я ему сейчас как дам, как дам…
– В полночь, во дворе замка, – лаконично произнёс я, не собираясь дожидаться, когда он придумает, что мне даст. Тем более мне от него ничего и не было нужно.
Тот завис на секунду, недоверчиво смотря на меня, затем резко дёрнул подбородком и прошипел:
– Я буду. Будь уверен, я надеру тебе твой зад.
Они пошли дальше: тяжело дышащий и гневно раздувающий ноздри Иванов, и хмурый и недовольный Горшков. Как пить дать, полезет ночью вместе с Такаюки, ведомый долгом дружбы.
Дружба… Для чего она вообще нужна? Чтобы потом сидеть с другом в соседней камере и делиться впечатлениями? Куда лучше взаимовыгодное товарно-денежное сотрудничество. Каждый получает, что хочет и все довольны.
Когда они ушли, Светлова недоверчиво на меня поглядела и спросила:
– Ты пойдёшь ночью с ним драться?