Не мой вариант - стр. 8
– Завтра может появится пара синяков. Принести еще льда?
– Нет, спасибо, – я бы предпочла забыть о случившемся. Неприятное ощущение – барахтаться в смущении.
Он на долю секунды дотрагивается до моего колена.
– Когда ты на меня рухнула, я отпрянул, инстинктивно готовясь к подножке, – бормочет он.
– Меня качало между тобой и соседом по стойке. Куда еще мне было деваться?
Я представляю себя на четвереньках, упершейся в пол ладонями, чтобы не удариться об него лицом. Девон поднял меня, аккуратно держа за локти, потом приказал Эйдену, своему товарищу по команде – это и был мой сосед по стойке – принести из кухни лед. Не обращая внимания на танцующих, он отвел меня в VIP-зону. Я бы не удивилась, если бы он отнес меня туда на руках – зря, что ли, любовные романы переполнены такими красивыми сценами?
– Вон ты какой здоровяк! Одной мне тебя не опрокинуть, – продолжаю я возражать со слабой улыбкой. – Чтобы поставить тебе подножку, мне бы пришлось схитрить. Например, залезть к тебе в шкаф и неожиданно выпрыгнуть оттуда в темноте. Ты открываешь дверцу – а там я, прячусь в страшной маске среди твоих модных рубашек. – Я улыбаюсь, игнорируя боль. – Какой маски ты бы сильнее всего испугался? Фредди Крюгера? Майкла Майерса?
Он грустно усмехается.
– Меня пугают акулы. Ужас, какие у них зубы! Когда я в детстве смотрел «Челюсти», меня от страха выворачивало.
– Берегись, скоро я за тобой приду, – говорю я.
– Сперва тебе придется проникнуть ко мне в пентхаус. С частным лифтом это проблематично.
– Не стоит недооценивать упорство южанки, преследующей свою цель, – предупреждаю я его со смехом.
Я знаю, где он живет. Никогда там не была, и все же…
Он выпрямляется и снова богатырски возвышается надо мной.
– Мгновенное выздоровление! Тебе полезно падать на четвереньки. Знаю, я всегда так действую на женщин.
Я так закатываю глаза, что становится больно. Не помню, упоминала ли я его нахальство.
– Правда, из этого правила есть одно исключение – ты, – оговаривается он. – Тебя ничего не смутит.
Ну-ка, ну-ка… Что такое он говорит?
Я напрягаюсь, пытаясь расшифровать услышанное. Кажется, до меня дошло: он причислил меня к той же категории, что и все остальные. Мне должно быть все равно, но почему-то мне больно это слышать.
Я нервно сглатываю.
– Точно, это обо мне. Меня ничто не смутит: холодна, как лед.
Он недоуменно морщит лоб.
– Подожди, я совсем другое имел в виду…
– Не надо, я все поняла. Лишена эмоций, практически робот. Непробиваема. Забывчива. Невосприимчива к мужской сексуальности.
Он склоняет набок голову и складывает губы трубочкой, как будто погружается в раздумья, потом сует руки в карманы джинсов – так он показывает, что ему не по себе. Уж я-то знаю – в наблюдательности мне не откажешь.