(не) Мой шанс на счастье - стр. 9
– Мамочка, у тебя всё хорошо? – голосок дочери заставил собрать мысли в кучу. – Ты в лице изменилась.
Ира усмехнулась. Ее дочь в свои пять лет иногда выдавала такие премудрости и была такой наблюдательной, что у нее волосы на голове шевелились. Но как бы там ни было, дочь стала для Иры настоящей отрадой, стимулом жить и придавала ей сил сражаться за каждый день рядом с ней, превозмогать себя и свои страхи, глубоко прятать сомнения и владеть эмоциями. В те редкие моменты, когда Ксюше, уже ставшей матерью счастливого семейства, удавалось заехать в Яр-Камень, Ира, не переставая благодарила подругу за такой необходимый в ее судьбе толчок. Если бы не Ксения, Ира не знала, что бы с ней было сейчас. Ксюша в ответ нежно расцеловывала Еву в обе щёчки и крепко обнимала Иру, искренне радуясь тихому счастью подруги. И только незлобиво подтрунивала на тему магии, в которую Ира как-бы не верила, и которая сама ее нашла, чтобы встать на защиту.
Ох уж эта волчья магия! Ира почувствовала привычный жар по всем теле и шумно вздохнула. Затем обратила свой взор к дочери.
– Всё, хорошо, милая, – отозвалась Ирина. – На работе какие-то волнения. Я тебе вечером всё расскажу.
– Договорились, – лучезарно улыбнулась девочка, и ее черные глаза вспыхнули озорством.
– А еще ты обещала не шалить. Помнишь, что тебе Лодой говорил?
– Да, мамочка. Я всё помню. За меня не переживай, – уверенно кивнула Ева.
Ира отвела дочь в группу, присела на корточки, обняла и чмокнула маленькую проказницу в щеку. Безусловно, Еве больше нравилось проводить время в Лодоя на природе, где могла быть сама собой, но она смиренно превращалась в обычную девочку в городе, понимая, какая ответственность лежит на ней из-за ее поведения. Ира подавила всхлип – периодически неуверенность начинала сжимать вокруг нее свои тугие колючие кольца, подобно удаву выжимая воздух из груди. Права ли была она, возложив на ребенка такое бремя? Но Ева, кажется, не чувствовала никакого дискомфорта. Она смело смотрела в завтрашний день, улыбалась и неизменно вселяла в Иру надежду. Так может зря она вот так трясется каждый раз, услышав об оборотнях? Задумавшись, не заметила как, ласковые и крепкие ручонки дочери обвили ее шею, и вздрогнула.
– Мамочка, не тревожься. Ты опять волнуешься.
– Спасибо, солнышко. Я постараюсь, – пообещала она, в который раз обругав себя и отмечая, что у ее пятилетней дочери смелости в разы больше, чем у самой матери.
– Не опаздывай, – наставляла ее дочка, не скрывая лукавства во взгляде.
Всего на миг Ире показалось, как в непроглядной черноте глаз Евы, вспыхнув багряным пламенем, обозначились расширившиеся зрачки. Она тряхнула головой, прогоняя наваждение. Наваждение, способное выдать Еву. Но как потом строго напомнила себе Ира, зрачки дочери краснели только когда рядом не находились посторонние.