Не мой отец - стр. 11
— Что вы предлагаете, док? — то, как шевелились пухлые губы Жени, завладело моими мыслями. Стало навязчивой идеей. Такие мягкие, темно-вишневые…
— Марина, — мягко проговорила психолог, — почему бы вам не отблагодарить Женю за ту заботу, которую он оказывал вам на протяжении двух лет жизни в одной квартире? Он ведь был мил с вами, так?
Облизнул пересохшие губы, и я увидела, как мужчина судорожно вобрал кислород и сжал кулаки:
— К-как? Что вы предлагаете?
— Например, — предложила она, — обнимите его. Можете поцеловать в щеку и сказать что-то вдохновляющее. Пообещайте быть хорошей падчерицей. Как вы на это смотрите?
У меня не было сил и желания ответить, я просто кратко кивнула и закинула свои кисти на плечи Жени. Они упали, как что-то бестелесное, лишенное всяких сил. Но все равно пальцами я ощутила, как кожа на голове мужчины покрылась крупными мурашками, стоило коснуться его волос подушечками пальцев.
Я хотела придвинуться ближе, но тело меня совершенно не слушалось, буквально полетев на Женю. Мужчина поймал меня, уже когда я распласталась на его широкой груди. Его ладони поползли по моей голой спине, останавливаясь где-то на уровне начала ягодиц. Замирая.
— Черт, — зашипел он, словно обжегся, — почему ты всегда такая…
— Какая? — мой нос выводил узоры на щеке мужчины, трепетала каждая клеточка тела. Все казалось таким правильным и нормальным…
— Ведьма, — шепнул он. — Ты ведьма, Марина. Знаешь это? Чертово отродье ада…
Немного отстранившись, я посмотрела на него удивленно. Потому что говорил Женя так чувственно, так нежно… С таким желанием, от которого подкашивались коленки. Мне хотелось кричать от желания, которое вспыхнуло внутри, подобно адскому пламени. Настолько внезапное и неожиданное, что горела я сама. Испепелялась изнутри в его тисках.
И тогда я просто накрыла его губы своими, как будто это был последний глоток воды на планете. Все, что необходимо в этой чертовой вселенной! Какими же мягкими они были, какими бархатными… Я сдавленно застонала, когда Женя резко вдавил меня в себя, властно и с напором раздвигая языком мои губы, вторгаясь в мой рот с таким остервенением и желанием, что мир вокруг престал существовать.
— БОЖЕ МОЙ… Я не это имела в виду! — вскрикнула позади Светлана, но ее голос казался чем-то далеким. Словно за розовым куполом. Кажется, женщина встала и поспешно удалилась из комнаты, цокая высокими каблуками по мраморному полу.
Все, что я ощущала, как властные лапищи жадно сжимают мои ягодицы в каком-то совершенно агрессивном массаже. Только от него одного можно было сойти с ума! Но был еще язык, доводящий до исступления…