Не мой, не твоя - стр. 33
– Марина? А она ушла. Она заходила вначале, побыла немного и почти сразу ушла.
Ушла… надеюсь, не домой.
Я уже и не врал себе, что хочу к ней… хочу её.
Какой смысл упираться, если меня тянуло к ней так, что внутренности выкручивало? Я чувствовал себя развязавшим нарком, который умом понимает, что надо вернуться к нормальной жизни, но ноги сами несут его за очередной дозой.
Я влёт поднялся на второй этаж и замедлил шаг, подходя к отделу кадров. Однако сердце колотилось так, будто я несся во весь опор. Хоть бы Марина была на месте!
Глубоко вдохнув, я вошел в кабинет. И она была там…
8. 8
Марина
Конфуз я, конечно, переживу. В конце концов, когда-то Тимур видел меня вообще без ничего. Не просто видел, а с упоением изучал каждый сантиметр тела. Так что ничего страшного, рассуждала я, пока шла утром с остановки на работу. Нет, всё равно жутко неловко… Щёки снова горячо зарделись, хотя холод на улице стоял собачий. Снег ещё не выпал, но всё кругом подернулось инеем. Люди, что обгоняли меня, ежились, втягивали головы в плечи, прятали лица в воротники.
Да что уж теперь, пыталась отмахнуться я. Было и было. Никакая это не катастрофа. Ну а по сравнению со всем остальным, что творилось в моей жизни, – так и вовсе ерунда полная.
К тому же, как мне показалось, уволить меня Тимур не рвется. Да и вообще не похоже, чтобы он зло таил.
Вот тогда, в первую встречу, мне почудилось нечто инфернальное в его взгляде, но спишем это на потрясение. Теперь же разговаривал он со мной нормально, без малейшей тени враждебности. Хотя пару фраз, которыми мы обменялись, конечно, сложно назвать разговором.
Но ведь Тимур и смотрел на меня без всякой злобы. Да чего уж – смотрел он как голодный. Ненависти было ровно ноль в его глазах. Одно сплошное жгучее желание. Такое сильное, что оно чувствовалось на расстоянии. Не просто чувствовалось, а чуть ли не сшибало, как взрывная волна.
И, как ни странно, меня это зацепило. Не польстило, нет – я из тех, кто мужское внимание воспринимает крайне настороженно. А тут вот запало в душу, как тлеющий уголек. Мне-то казалось, что после всего я мертвая внутри. Что от меня осталась только оболочка. И единственное, о чем могу думать – это о том, как бы скорее вернуть Оленьку.
И до чего же мне было странно, когда в эту раздирающую тоску неожиданно вплелось совсем другое чувство. Непривычное и совсем-совсем неуместное.
Так не должно быть, говорила я себе. Это нехорошо и неправильно. Я не должна даже думать о нем. Во всяком случае – так. И тем не менее Тимур меня волновал. И больше, гораздо больше, чем хотелось бы.