( Не ) Мой мужчина - стр. 25

Когда встал на ноги и стал тем, кем являюсь, я пытался дать эту жизнь и брату. Я хотел, чтобы у него было достойное дело, хороший дом и возможность дать своей жене и ребенку все самое лучшее. В конце концов, все должно оставаться в семье. Антон задумался над моим предложением, но так случилось, что в тот момент на меня совершили покушение — прострелили плечо и ногу, а Антон немного труслив, и это его напугало. «Моей дочери и жене нужнее живой отец без денег, чем мертвый с деньгами», — заявил он мне в больнице, где меня оперировали, и оборвал со мной все связи. Эта трусливость и бесхарактерность взбесили меня, и я перестал видеть в нем мужика. Хотя, если быть честным с собой, я его понимал — мой образ жизни и бизнес опасны. Те, кто на меня покушался, через месяц гнили на свалке. Я не изверг, но таковы законы моей среды обитания, они обязывают наказывать врагов так, чтобы другие видели, что их ждет, и покрывались липким потом только от одного моего взгляда.

Недавно по просьбе матери и инициативе самого Антона мы постарались наладить с ним отношения. Он с возрастом стал умнее и мужественнее, и долго рассуждал на тему семьи и единства. Где-то я был с ним согласен, по сути, он и мать — единственные родные люди в моей жизни, поэтому согласился на семейный ужин в честь дня рождения брата. Это была моя ошибка, я даже не подозревал, какую бурю во мне вызовет встреча с Олесей. Она стала старше, женственнее и, сама того не подозревая, источала скрытую сексуальность. Ее тело стало совершенным, без лишней худобы, с округлыми бедрами, красивой грудью и розовыми сосками. Кожа по-прежнему белая, ни одного изъяна, длинные волосы, и те же невероятно зеленые изумрудные глаза, в которых я на мгновение утонул и почти захлебнулся. Каждые ее жест и улыбка, ее голос вызывали у меня ненужные эмоции, которые я безуспешно пытался подавить. Весь вечер меня не покидало сумасшедшее ощущение, что я был знаком с этой женщиной в другой жизни, и она всецело принадлежала только мне, а сейчас ее отобрали, стерев нам память. Но подсознание вопило, что Олеся — моя! Внезапная одержимость ей кипятила кровь. Хотелось знать об этой женщине все! Я изучал ее реакцию на мужа и видел в их глазах преданность, нежность, привязанность и родство, и еще сильнее их сближала дочь — милая четырехлетняя копия Антона с глазами матери. Это понимание раздражало, приводило в ярость, хотелось стереть с их лиц это неподдельное искреннее счастье. Что он может дать этой женщине?! Квартиру в ипотеку и дешевые шмотки? Она достойна лучшего, я могу дать ей все, чего она хочет, и даже больше! Все, лишь бы принадлежала мне!