(Не) люби меня - стр. 38

Кирьян взглянул на него с таким недоумением, что Аяз слабо улыбнулся:

– Этот молодчик был у меня в руках несколько лет назад. Я догадывался, что с ним не всё гладко, но мне было не до этого. Я был очень занят.

– И чем ты таким занимался? – полюбопытствовал канцлер. – Надеюсь, оно того стоило?

– Мы с женой планировали ребенка, – признался Аяз, с явным удовольствием прикрывая глаза.

– Успешно?

– Да, у нас родилась младшая дочь.

По лицу Раиля скользнула тонкая улыбка. Юношу явно забавлял этот разговор. А еще ему тоже хотелось поглядеть на катайца и задать ему пару вопросов, желательно, не при отце.

Когда они уже вышли из дворца и с нужными бумагами пошли сначала в университет, Раиль не удержался:

– Катаец ведь украл твои книги?

– Да. Мне они были ни к чему, у меня есть переводы, поэтому я даже не волновался. Но теперь я рад. Яд явно из одной из них. Проблем с противоядием действительно не будет. Именно поэтому я тебе всегда говорю, сын: дар – дело нужное, но знания важнее. И раз уж мы идем в университет – стоит тебе присмотреться и подумать, не хочешь ли ты здесь учиться. Тем более, лорд Браенг теперь окажет тебе всякое покровительство.

– Если выживет, – спокойно заметил юноша.

– Выживет, куда денется, – махнул рукой Аяз. – Я бы даже без противоядия справился. Переливание крови, регенерация почек и печени, восстанавливающие отвары… Долго, не факт, что эффективно, но выжил бы. Хотя, скорее всего, пришлось бы всю жизнь пить лекарства. Надо с местным лекарем поговорить. А то он, кажется, собирался лорда Браенга хоронить. И это при замечательной медицинской кафедре здесь, в университете. Обидно, что целители не хотят учиться.

– Я хочу учиться, – твердо заявил Раиль. – Ты еще будешь мной гордиться, дадэ.

– Я и так тобой горжусь, сын, – спокойно ответил Аяз. – Ты куда мудрее, чем я был в твоем возрасте. Мои дети – благословение для меня.

Раиль заметил, что отец нахмурился. Да, Лилиану в последние годы назвать благословением было сложно. А что она теперь выкинет, когда узнает, что ее Кьян Ли в тюрьме и будет казнен – даже представить страшно.

Кьян Ли открыл глаза, увидел склонившегося над собой степного лекаря и снова закрыл глаза.

– Какое счастье, – сказал он себе по-катайски. – Это был лишь сон. Я не убивал отца. Я не провалил задание. Я не умру.

– Насчет последнего я не уверен, – заметил знакомый голос. – А про первые два пункта хотелось бы поподробнее.

Кьян Ли дернулся и зашипел от боли в перетянутых ребрах.

Канцлер Браенг сидел в кресле, которого в камере и быть не могло. Да оно бы в узкую дверь не пролезло! Умирающим он не выглядел.