Не книжный переплет - стр. 10

– Слава богу! – с облегчением вздохнула Вера и так обрадовалась, что даже на некоторое время забыла, где находится.

– План действий такой, – продолжил Пахомыч. – Ты, Федор, езжай на разведку. А ты, Вера, вези девушку в помывочную, помой ее и одежду простирни, а то от нее воняет, как от трупа, который провалялся без дела на жаре пару недель. Сама тоже ополоснись – мне и без вас тут «приятных» запахов хватает.

Пахомыч выдал Вере пару чистых простыней и мыло, проводил до нужной двери и тактично удалился, оставив полуживую от страха Веру и полумертвую от шока девушку одних в слабоосвещенном, пропахшем хлоркой кафельном помещении.

Стараясь не думать о том, что в данном помещении совершают свое последнее купание покойники, Вера привела себя в порядок, тщательно простирнула свою одежду и нерешительно посмотрела на все так же пребывающую без сознания девушку. Поколебавшись минуту, Верочка сняла с несчастной пропахшую помойкой одежду, отрегулировала воду в шланге и осторожно направила струю на тело девушки. Та вздрогнула, открыла глаза и села на каталке, удивленно оглядываясь по сторонам.

– Где я? – испуганно спросила она, остановив свои огромные зеленые глаза на раздетой догола Вере, которая продолжала стоять со шлангом в руке.

– В морге, – растерянно выдавила из себя Верочка… Девушка вскрикнула, закатила глаза и вновь потеряла сознание. – Какая же я идиотка, – вынесла себе вердикт женщина, помыла девушку, замотала ее в простыню, закуталась сама и выкатила каталку в коридор.

Спустя несколько минут Пахомыч, управившись со своими обязанностями, заваривал свежий ароматный чай и ловко стругал бутерброды с колбасой и сыром.

– Интересный какой у тебя нож. Я такой в первый раз вижу, – сглотнув слюну, сказала Вера, наблюдая за действиями Пахомыча.

– Ну ты даешь, Верунь! – недоверчиво воскликнул патологоанатом. – Ты что, скальпеля никогда не видела?

– Скальпеля? – переспросила Вера. – Это который хирурги во время операций используют?

– Да, хирурги во время операций, а я – во время вскрытия, – уточнил Пахомыч и спросил: – Тебе с чем бутерброд – с сыром или колбасой?

– Я, пожалуй, просто чайку выпью. Есть что-то совсем не хочется, – пролепетала Вера, отчетливо представив, что перед тем как нарезать колбасу, Пахомыч этим же скальпелем вскрыл несколько трупов.

– Ну, чаю, так чаю, – улыбнулся патологоанатом. – Предложить чего покрепче, извини, не могу, по причине временной антиалкогольной блокады. Год уже как завязал. Я, знаешь ли, хирургом раньше был высококлассным, специализировался по кровеносным сосудам – это когда у кого что случайно оторвется, пришивал обратно. Ценили меня, уважали… Потом несчастье случилось… Ехал я с дачи. Поздно уже было, туман, а на дорогу вдруг лось из леса выбежал! Я вдарил по тормозам, руль – в сторону, и я в дерево вмазался со всей дури! Все внутренние органы в порядке, а рука – вот… Сухожилие повредил. Сама понимаешь, что такое руки для хирурга. Так я в морге и оказался. Обслуживаю теперь покойников. Сначала страшно и противно было, а водки выпьешь или спиртику медицинского – и вроде отпускает. Потом к покойникам привык и к бутылке тоже. Пил страшно и допился до того, что у меня глюки начались. Что, мол, покойники, которым я вскрытие делаю, плачут в холодильнике от боли и обиды… Представь, сижу я один в морге, а они плачут и плачут, плачут и плачут! Сначала плачут, а потом стонут…