(не) инкубатор для Беса - стр. 27

Под куполообразным прозрачным потолком на пентаграмме, располагался черный алтарь из древнего вулканического кварца с золотыми прожилками. Поговаривают, эту каменюку откуда-то приволок мой далекий предок, и установил здесь, прямо на редкий магический источник. Скованный магической пентаграммой.

Один из тринадцати источников.

Именно здесь появлялись на свет все мои предки, и я сам. Именно здесь, родиться и мой ребенок. Когда придет его время.

Так же, этот алтарь использовали еще для одного ритуала. Самого кровавого и жуткого.

Жертвоприношение ради возможности зачать ребенка. К подобному демоницы прибегали крайне редко.

Что черт возьми, задумала Аминат?

Взмахнул рукой, одолеваемый нехорошими предчувствиями. И не ошибся.

В центре залы прямо над алтарем, висела полностью обнаженная девушка. Распятая в стороны за руки и за ноги, моя человеческая кефайя парила над магическим камнем. Ее черные волосы развевались от дуновений ветерка, проникающего из панорамных окон в стенах.

Чуть подальше, в стороне, парил в воздухе хлыст. Артефакт напоминал по виду прямоугольный черный цилиндр, увитый древними зелеными рунами.

С одного конца, с шипением и свистом скользя по каменному черному, извивались тонкие длинные энергетические хлыстины.

Семь сверкающих голубыми разрядами тонких ремешков, искрились, переплетаясь друг с другом. То парились в воздухе, то с громким шипением опускались на девушку.

Раз за разом, удар за ударом, сверкающие кнутовища рассекали нежную загорелую кожу. Оставляя белые полосы на нежной коже моей кефайи.

Один удар. И еще один. И еще. Они сыпались друг за другом, оставляя на стройной талии, спине, руках, груди, бедрах и ягодицах жуткие мгновенно вспухающие кровавые борозды.

Девушка висела в воздухе, распятая невидимыми магическими путами, выгибалась всем телом, пытаясь уклониться от очередного удара, но молчала.

Ни хрипа.

Ни стона.

Ни криков.

Ничего.

Она что, мазохистка? Нравится, грубо и жестко? Нравится экзекуция? Кто их поймет, этих современных девушек.

Я не сводил жадного взгляда с обнаженной обездвиженной девушки. С трудом сдерживая желание, рвануться вперед, освободить ее, снять с алтаря.

Зверь, почуявший запах крови, впервые за много сотен лет заворочался, принюхался, встрепенулся, желая вырваться на свободу. Устремиться туда, к жалкой человечке, спасти, защитить.

Нахмурился, какого демона происходит? Откуда взялись эти желания и эмоции? Откуда непонятно стремление вырвать ее из зачарованного круга, подставить под удар собственную спину.

Откуда безумная жажда слизать с ее восхитительного прекрасного тела всю кровь, капельку за капелькой. Пройтись руками по соблазнительным изгибам, ощутить, как моя девочка выгнется дугой, задрожит, но не от ужаса или боли, а от желания и страсти.