Не играй с огнём - стр. 42

Последнее было сказано с особой издёвкой.

Я открыла рот, чтобы сказать, что останусь, но Гром больно надавил мне на плечо, предупреждая, что ничем хорошим это не закончится.

- Я Вас услышала, Адам Русланович. – голос начальницы звенел от злости. Илона стучала по полу носком красной туфли. Думаю, что больше её задело то, что Адам поставил её на место при мне. – Вы тут Босс.

- Ну и замечательно. Ева, собирайся, нам нужно ехать. – Адам не собирался скрывать наши отношения в больнице. – Ещё к Генералу нужно успеть.

Я вжалась в диван, боясь пошевелиться. Было стыдно и перед Илоной и не по себе перед Громом. Он пришёл защитить меня?

- Можете идти, Илона Владимировна. Других заданий у меня для Вас нет. – напоминает ей Гром. Когда старшая медсестра уходит, мы остаёмся сидеть в тишине, глядя в разные стороны. – Ты будешь собираться?

- Можешь выйти? – прошу его, пытаясь справиться с чувством неловкости. – Мне нужно переодеться.

- Голой спать можешь передо мной, а переодеваться нет? – Мне нравится сидеть рядом с ним вот так, как самая простая пара, и не пытаться убить друг друга.

- Вчера я была не в себе. Нанюхалась какой-то фигни. – Гром усмехается, заставляя и меня улыбнуться ему. Глупо получилось. – Выйдешь? Я не сбегу.

- Хочу посмотреть на стриптиз.

- Адам. Пожалуйста. – Гром вздыхает, проводит рукой по халату и замирает, нащупывая розочку в халате, о которой я успела забыть. Мужчина вытаскивает её из моего кармана и рассматривает с интересом. Я тут же объясняю, не желая породить новый конфликт. - Это пациент подарил в знак благодарности.

- Мило. – выдавливает сухо Адам, сжимая цветок в кулаке и превращая розу в смятую бумажку. – Переодевайся. Я не уйду.

Приходится подчиниться, спрятаться между шкафчиками и переодеваться как на физкультуре в школе. Максимально быстро и практически не демонстрируя тело. Получается максимально неэротично и смешно. Адам не сдерживает улыбки, откровенно забавляясь от всей ситуации.

8. Глава 8.

Адам.

Генерал совсем не изменился с нашей последней встречи, не постарел ни на один год проходимец. Всё такой же сильный и несломленный. Хотя прикован к постели. Условно.

Лежит в кровати, взгляд не ясный, а всё равно хорохорится. У Генерала знатно протекала крыша и ему нельзя было выходить из комнаты, чтобы он не навредил себе и посторонним.

Мне абсолютно не было его жалко. Обидно было, что не я его приковал к кровати. Хотелось бы лично приставить пистолет к виску мудака и выпустить серое вещество наружу.

- Кто здесь? – он смотрел на меня и не узнавал. Во взгляде было открытое замешательство. Это доставляло удовольствие. – Кто Вы? Где Ева?