Не играй с огнем, девочка, или Ведро воды тебе на голову! - стр. 10
— Просто забудь, — с этими словами он захлопнул дверь у меня перед носом.
Пустое ведро выпало из ослабевших рук и, звякая, покатилось по каменному полу. Я тяжело сглотнула. Надо было пойти проверить Милу, но все тело буквально парализовало от ужаса.
Слепая богиня, к какому чудовищу мы попали?!
Когда я вернулась в комнату, Мила все еще сидела под кроватью. Я осторожно присела на корточки рядом.
— Все хорошо, можно вылезти, — голос у меня был не слишком радостный. Но малышка лишь упрямо замотала головой. — Так и будешь тут сидеть?
Она не ответила. Вздохнув, я закрыла глаза и уперлась лбом в край кровати, ощущая полную опустошенность.
— Она не видит, что люди творят, — еле слышно потянула я слова церковной песни. В детстве Елена часто мне ее пела, и сейчас это напоминало мне о ней. — А он – всегда глух к молитвам.
Когда-то давно свершился обряд,
И сын их объявлен нечистым…
Я почувствовала, как меня обхватили детские ладошки, и, открыв глаза, увидела племянницу. В горле встал тугой комок, но я все же продолжила следующий куплет:
— …Одни говорят: он людям нес зло
За что и наказан, гласа лишен.
Другие считают, что правда – его
Кому злато дороже, тот возвышен...
Мы так и сидели на полу, даже когда песня закончилась. Я осторожно гладила Милу по волосам, впервые задумавшись не о своих чувствах и отношении к происходящему, а о том, что, должно быть, чувствовала она. Елена была для нее самым близким человеком на свете, и вот ее забрали, а малышку отправили неизвестно куда, неизвестно насколько. Как должно быть страшно ребенку...
В какой-то момент поняла, что девочка просто-напросто заснула на моих руках. Осторожно поднявшись вместе с ней, уложила ее на кровать.
Присела рядом со спящей девочкой, задумалась о своей дальнейшей судьбе – что теперь будет? До этого редко задумывалась вообще, только отчим пилил, что лучше бы я вышла замуж, да кто такую, как я, возьмёт?
Я не была ни худой, ни толстой и считала себя самой обычной, ничем не примечательной. Но еще полгода-год — и я бы считалась старой девой.
Замуж не брали не потому, что во внешности были какие-то изъяны, а просто никому не нужна бесприданница.
Отчим всегда попрекал меня куском хлеба, говоря, что от меня одни растраты, и иногда мне казалось, что так и было, что я делала недостаточно. По крайней мере, он легко избавился от меня, когда ему предложили за это деньги.
Как легко он избавился и от Елены несколько лет назад.
Вся земля в королевстве принадлежала керам, и крестьяне, жившие на ней, считались арендаторами и были обязаны отрабатывать на господских полях и фермах и платить повинности. В городах жили ремесленники, купцы и представители разных гильдий. Они часто платили родителям за детей, принимая их в работники.