(не) идеальный жених - стр. 32

– Эй! Стой! Баров! – громким шепотом окликаю, оглядываясь по сторонам. Тут правда за всеми следят?

– У меня имя есть, Ника, – резко поворачивается и шипит мне прямо в лицо.

Сглотнув, делаю два моргания. Я даже посчитала. От нервов фиксирую все свои действия. Облизываю губы, делаю вдох и длинный протяжный выдох.

– Ты не заслужил, чтобы звала тебя по имени, пусть тебя твои девки по нему зовут, – опять мой язык чешет впереди меня.

Спринтер, блин. Почему виноват Баров, а испытываю чувство вины я?

Точка. Финал. Переборщила. Всё же я остаюсь в темноте. Одна.

Арсений

Не заслужил? Да что она о себе возомнила?! Чертова королева драмы Вероника Исаева.

Тот день, когда она вошла в мою жизнь подиумной походкой, надо обвести в календаре черным и официально отмечать как день траура. Она как головная боль, от которой нет спасения. Адские спазмы разрывают виски.

А таблетки нет. Никакого лекарство.

Я пытался, черт побери, столько раз пытался избавиться от ее присутствия в моей жизни. И вот снова помогаю ей решать ее гребаные проблемы, в которые она влипает с поразительной периодичностью.

Как будто родилась в пятницу тринадцатого, когда Луна была в жопе Козерога.

Какого хрена лысого я ей помогаю? Надо было при всех сказать, что ничего мы не помирились. Что никакой я не жених, а она просто хочет пойти папочке наперекор и всех обдурить.

Вместо этого позволил втянуть меня в игру, в которой заведомо нет победителей.

Что я получу взамен? Хоть какой-то приз или компенсацию? Иначе к чему эти муки?

– Арс, прости…

А вот это уже интересно. Замираю на месте, переставая шагать вперед. Глюканы или мне послышалось? Сама Вероника Исаева снизошла и назвала меня по имени? И попросила прощения.

– За что ты извиняешься? – со вздохом убираю руки в карманы и жду, пока до нее дойдет вопрос, а она сама переместится ко мне.

В темноте плохо вижу ее фигурку. Но чувствую ее нутром. Она как заноза в меня впилась. И хочешь вытащить, да никак. Зараза высокомерная. Натягиваю на себя привычную каменную маску хладнокровия и невозмутимости, глубоко пряча то, что бередит душу. Она не должна видеть, как меня волнует, иначе тут же потянет за новую ниточку, как всегда умела. А я больше не позволю стерве крутить мною.

– Я должна стать более покладистой, – говорит медленно, чуть ли не по слогам проговаривает.

– Ты это мне говоришь или себя убеждаешь? – подначиваю.

– Ты прав. Ради сохранения нашей легенды я не должна постоянно возвращаться к прошлому.

– Верно. Предлагаю на время забыть про него и провести время с пользой, – предлагаю без единой доли иронии.