(Не)идеальная пара - стр. 17

Так и получилось, что выехали мы с Потапычем, когда уже начинало смеркаться. А в Нагорно-овражный прибыли уже по темну. К тому моменту, когда буханка замерла возле нужного нам дома, я уже не чувствовала места, на котором сидела. Особенно трудный участок был лесной, который, к тому же, не освещался. Ну и мне достаточно было одного взгляда на дом Василия, чтобы понять, почему он сюда не возвращается.

Перед тем как найти нужный дом, мы знатно попетляли по поселку. Оказывается, делился он на две части условно – Нагорную и Овражную. Дом Василия находился в овраге, откуда и пошло название, и пешком туда можно было спуститься минут за десять, а вот на машине мы добирались в два раза дольше, объездным путем. Но все же добрались. А когда я выбралась из машины и огляделась, то поняла, что красивее места еще не видела.

Все было старое и ветхое – сам дом, покосившейся и с прорехами повсюду забор, заброшенный сад… Но сразу за домом убегала тропинка к озеру, и имелся даже собственный пирс с привязанной к нему лодкой (дырявой, как выяснилось позже).

– Да это же рай на земле! – восторженно выдохнула я, стоя на берегу озера и вдыхая напитанный влагой вечерний воздух.

– Точно! – синхронно выдохнул Потапыч. – Но даже в раю без денег не проживешь, – развеял он тут же романтику. – И без работы. Поселок потому и загибается, что никакого хозяйства тут нет. Была бы хоть завалящая фабрика, по производству… да того же сельхоз инвентаря, все ж какая-никакая, а работа и рабочие места. А так… – махнул он рукой. – Догадываюсь, чем тут занимаются мужики, что не уехали в город.

– И чем? – с интересом посмотрела я на него.

– Квасят, чем же еще. Да самогон, поди, гонят, кто особо сноровист.

Какая-то печальная картина вырисовывалась, и думать так мне совершенно не хотелось. Но глядя на заброшенный дом Василия с заколоченными досками окнами, почему-то в слова Потапыча верилось.

– Только и в городе ему делать нечего, – снова вздохнула я.

– Ну а мы на что, красавица! – обхватил меня Потапыч за плечи и прижал к себе. – Таким мы и помогаем, как твой Василий, ведь правда?

– А то! – не менее бодро заявила я, чувствуя вдруг, как начинаю подмерзать.

Лето летом, а вечернюю прохладу никто не отменял. А у озера это особенно становилось заметно. Вот и от Потапыча не укрылось, что я подмерзла.

– Ну что, пошли искать добрую душу, что пустит нас на ночлег? – повел он меня по тропинке обратно к дому.

Возможно, таким заброшенным дом казался в рассеянном свете фар буханки. Кто знает, наступит новый день, и вдруг он заиграет новыми красками. Не зря же говорят «утро вечера мудренее».