(Не)хорошая девочка - стр. 42
И все-таки, нет, это было не по настоящему. Это была ни разу не Тематичная игра, и Соня не была Тематичной.
Хотел ли Вадим довести зайку до конца? О, да. Осквернить, погрузить в собственную греховную тьму, присвоить, чтобы девчонка запомнила навсегда его как своего первого Хозяина. И не смела никогда называть его никак иначе. Чтобы всем смыслом своего существования считала удовлетворение его, Дягилева, прихотей. По крайней мере то время, пока ему не наскучит.
К исполнению этого желания были все предпосылки. Вадим же явственно ощущал, как дурела девчонка от его прикосновений, и казалось, что добиться от неё того, что нужно, будет совсем просто. И все шло к тому, что девочка с легкостью поддастся Вадиму, и он вылепит из неё именно то, что ему нужно.
Но мышка ускользнула из лап кота, а он даже облизать её не успел, только-только принюхался. И куда это годилось?
А так забавно было наблюдать, как забывается Соня – от жесткого командного голоса, от того, как Вадим без особых церемоний делал с ней то, что хотелось ему. Особенно до той поры, пока она еще не знала, кто ей помогает. Да и после, после она будто пьянела от прикосновений, и Вадиму ужасно понравилось с ней играть. Хотелось прощупать предел её гибкости, того, насколько много может ему позволить. Зная, что он вообще-то враг её отца. Это, кстати, было самое вкусное в происходящем. Её влекло к Вадиму вопреки тому, кем он был.
Но все-таки она сбежала…
Наверное, Вадим поторопился, обрисовывая перед зайкой свои планы по одеванию ошейника на её красивую шейку. Нужно было чуть потерпеть, хотя бы до дома, и уж тут взяться за девчонку всерьез. Попробовала бы она побегать по его дому – Вадим с удовольствием поиграл бы с ней в салочки. Правда салил бы совсем не ладонью! И потом, после того как “осалил” бы зайку хорошенько, выпустил бы её, дал секунд тридцать форы, и снова бы бросился “водить”. И так пока она сама не будет умолять о пощаде.
В восемь Вадиму приходится окончательно принять как факт – разочарованное побегом зайки либидо принципиально намерено не дать ему уснуть. Оно будто пришептывало насмешливо: “Упустил, но все равно по плану отбоя не было. И не будет!”
Дягилев титаническим усилием воли вылезает из-под одеяла, шагает до кухни, где становится причиной и свидетелем потрясения поварихи, которая вообще не привыкла, что после оргий хозяин поднимается так рано, взял завтрак. Есть правда не очень хотелось, но иногда желания возможностям не соответствовали. Вадим, конечно, к этому не очень-то привык, но нельзя сказать, что это ощущение было ему в новинку..