Не хочу умереть бухгалтером. Сонькины рассказы - стр. 19
Однако Сонька опаздывала. Телефона дома не было, мобильных ещё не существовало, и взволнованная мама побежала в сад. Застав описанную картину, Нина Борисовна поняла свою ошибку с запиской и оценила ответственность педагога. За разрешением пришлось идти к заведующей, писать заявление. И со следующего дня, к великой Сонькиной радости, она стала единственной воспитанницей, уходившей из сада домой самостоятельно. Больше никому не разрешали, а вот Соне родители доверяли. Доверием этим она гордилась, дорожила и ни за что не могла бы его обмануть.
Глава 5. Отец
Что мы знаем о своих отцах? Особенно дочери? Девочки живут своей жизнью и, как правило, мало интересуются, каким был папа в детстве и юности. Это какая-то другая, мальчишеская жизнь, не имеющая к ним отношения. Разве что с момента знакомства с мамой им становится интересно. Хотя мне известны довольно яркие исключения из этого правила. Отношения Сони с отцом исключением не были, и о его жизни до встречи с мамой она знала только то, что ей рассказывали. Из детства папы – совсем мало. Ну, например, такой штрих: когда мальчишки играли в трёх мушкетёров, Володя Тимофеев был Атосом. Это о чём-нибудь да говорит…
В июне 1941-го, когда началась война, Володе было семнадцать. Восемнадцать исполнилось только в октябре, и он сразу ушёл на фронт. О войне Владимир Васильевич рассказывать не любил, но кое-какие живые воспоминания всё же сохранились. И не только воспоминания, но ещё фотоснимки и воинские награды. И ранения.
Воевали у Сони и отец, и дед. В семье хранится фотография, с которой связана удивительная история. На снимке оба они в полевой военной форме, молоденький совсем Володя Тимофеев и отец его, Сонин дед Василий Корнеевич. Снимок сделан в сорок втором, чего быть в принципе не могло, поскольку отец и сын знать не знали друг о друге в тот момент, кто на каком фронте воюет. Но жизнь распорядилась так, что их воинские части пересеклись на одном из направлений, и они совершенно случайно увидели друг друга. Вот так и запечатлел тот снимок, как судьба свела отца и сына на дорогах войны.
Василий Корнеевич отвоевал по полной и вернулся целёхоньким. А вот сыну его Владимиру повезло меньше: буквально через полгода молоденький лейтенант получил два пулевых ранения, одно в руку, другое в шею. Госпиталь, потом инвалидность. И всю оставшуюся жизнь был у него незаживающий свищ на шее, из которого нет-нет да и вытекала капелька какой-то жидкости. А на левой руке вмятина на предплечье и три последних пальца вовсе не разгибались.
Так что был Сонин папа инвалидом Великой Отечественной войны со всеми вытекающими отсюда последствиями. На 9 мая и на 7 ноября получал Владимир Васильевич от родного государства продуктовый набор: килограмм гречки, банка лосося, банка шпрот, печень трески (её он особенно любил), иногда батон сырокопчёной колбасы, сгущёнка и печенье. Никакими другими благами он не пользовался, хотя и мог. Даже без очереди проходить стеснялся. Всю жизнь работал, несмотря на инвалидность, по врачам не ходил (терпеть не мог), растил детей, любил жену.