Не говори мне хватит - стр. 43
«Вот и все. Приплыли. Я – мерзкая стукачка! Меня за такое… убить мало!»
Из последних сил сражаясь за самообладание, девушка промямлила:
— Я… сказала вам все, что знаю…
Будто не замечая ее состояния, Марат Евгеньевич расслабленно откинулся на спинку дивана и возразил непреклонно:
— Нет, не все! Мне нужна конкретика. Номер комнаты? Имена студентов?
— Каких еще студентов?
— Тех, которые благотворительностью занимаются в обход уставу!
Мечтая сдохнуть прямо здесь и сейчас, Тоня пустым взглядом уставилась в одну точку. Твердо решила, что скорее вырвет себе язык, чем скажет ему еще хоть слово. И так уже наговорила столько, что в жизни не отмыться.
Она ожидала, что Каримов взбесится, но тот (как ни странно) довольно ухмыльнулся. А после заявил максимально нейтральным тоном:
— Ладно, Антонина! Расслабься. Хватит с тебя. Остальные детали я предпочитаю услышать непосредственно из уст твоей соседки. И услышу!
Никак не реагируя на его реплику, Тоня до отрезвляющей боли прикусила губу. Ей хотелось рыдать. Хотелось крушить все вокруг, лишь бы не думать о содеянном. Не думать о том, как мерзко она поступила с ребятами. И с Поповой. Особенно с Поповой. Но когда Юлька вернулась, водрузив на стол ключи от их общаговской комнаты, ее муки совести достигли своего апогея.
Глядя ей прямо в глаза, Тоня решила признаться в… предательстве.
Назвать это иначе язык не поворачивался. Пожав плечами, Муравьева сокрушенно выдохнула:
— Прости!
Юлька побледнела и едва заметно пошатнулась. Поняла, что к чему, ибо дурой не являлась. Шумно сглотнув, она коротко кивнула, беспрекословно принимая ее извинения. Такая нежная. Красивая. Такая искренняя и ранимая.
«Это конец! Она никогда больше не сможет доверять мне!»
У Тони защемило за грудиной. Яростно царапнув ногтями по столешнице, издавая при этом характерный противный звук, она что есть мочи стиснула ключи в кулаке. Голосом, полным раскаяния, тихонько пояснила:
— Мне пришлось!
Очередной короткий кивок служил ей ответом. Было бы легче, если бы Юлька осудила ее. Накричала. Справедливо возмутилась. Однако всю свою злобу, весь свой гнев малявка направила на Серпа. Она что-то дерзко предъявляла профессору. Тот недовольно рычал в ответ. Погруженная в свои переживания, Тоня не разбирала слов. И ничего вокруг в упор не замечала. Лишь одна мысль громким набатом пульсировала в сознании, буквально уничтожая ее изнутри:
«Что будет? Что теперь из-за меня… будет?»
— Чего сидим, Муравьева? — прогромыхал Серп, вновь удостоив ее своим дьявольским вниманием. — Кого ждем?
Растерявшись, она что-то неопределенно промычала в ответ.