Не доверяй мне секреты - стр. 18
Домой я прихожу позже девочек. Они уже в гостиной. Элла лежит на диване на животе, подложив под голову учебник вместо подушки и закрыв глаза. При этом она лениво накручивает волосы на палец левой руки. Другая рука, свисающая чуть ли не до пола, тянется к Мерфи, который, опередив меня, врывается в комнату. Дейзи сидит боком в мягком кресле, свесив ноги через подлокотник, на коленях у нее какая-то научно-популярная книжка, и, когда я вхожу, она поднимает голову.
– Мам, а ты знала, что химику Антуану Лавуазье во время Французской революции отрубили голову на гильотине? А перед этим он объявил своим друзьям, что, когда голова его отскочит, она будет еще очень долго моргать. – Она снова смотрит в книгу. – И последний раз он мигнул через пятнадцать секунд после того, как его обезглавили.
– Поразительно! – улыбаюсь я. – Представляю, как ему должно было быть больно. – Потираю руки. – Ну-ка, девочки, сменим тему. Думаю, сейчас самое время немножко поболтать.
– Отлично! – Дейзи захлопывает книжку.
– Элла! Хочешь поболтать?
Элла приподнимается на локте и, нахмурив брови, смотрит на меня.
– Я, между прочим, повторяю домашнее задание.
– Вижу, – одобрительно киваю. – Но может, хоть минут на пять отвлечешься, а? Слышишь?
Она тяжело вздыхает и кое-как, чуть не кряхтя, принимает сидячее положение.
– Если это про беспорядок в моей комнате, скажу сразу, что приберусь в выходные. И не надо читать мне нотации.
– Нет, я вовсе не об этом хотела поговорить. – Я сажусь на подлокотник кресла. – Скорее, о мальчиках. Ну, скажем, о тебе и о Джеми, о том, как вы представляете себе будущее.
– Господи! Ты что, смеешься?
Она встает и складывает на груди руки. На ней обтрепанные почти до дыр джинсы. Мерфи лапой пытается поймать бахрому, тянущуюся от штанины по пола.
– Если начнешь давать всякие дурацкие советы насчет мальчиков, я уйду.
– Прошу тебя, Элла. – Я вытягиваю руки ладонями вперед. – Прошу, выслушай меня.
Она смеется – саркастично, почти издевательски. Я стискиваю зубы: только бы не взорваться.
– Могу поспорить, до восемнадцати лет ты была чистенькая такая, аккуратненькая девственница. Ну что ты можешь рассказать нам про мальчиков?
– Может, я действительно отсталая по вашим меркам и не очень-то потакала в их домогательствах, но не забывай, что я как-никак родила вас двоих…
Тут я прикусываю язык и перевожу дыхание, напоминая себе, что речь не обо мне, что мне нужно постараться не замечать неприязни Эллы и убедить ее выслушать меня.
– Дело в том, Элла, что ты быстро растешь, и…
Я умолкаю, пытаясь найти правильные слова.