Не достигнуть координаты «икс» - стр. 11

Мы сидим вместе рядом: на одной ступеньке лестницы, в одной скрученной позе. Джин обхватывает колени руками, я повторяю за ней – девчонку забавляет моя карикатура.

Я хмыкаю.

Виктор слишком хорошо её знает. Для одноклассника.

Не мог же он сам придумать эту кучу мифов?

– Как он работает на литературе?

Кажется, Полански – лучшая тема для вечернего разговора.

Джин усмехается:

– Лучше, чем на физике.

Я прыскаю в кулак.

Чёртов гуманитарий.

– Повезло тебе, конечно, с другом, – вдруг замечает девчонка. – Один звонок, и ты уже рекомендован как молодой гений кинематографа.

Я ухмыляюсь.

– К сожалению, они не родственники, – говорю я. – Да и Роман Полански носит в киносообществе псевдоним.

– Ну, тогда Виктор может зарекомендовать себя как дальний родственник, – добавляет Джин. – Снимите какую-нибудь драматичную короткометражку о пропавшем без вести племяннике. А в конце в титрах напишите: «Полански – это псевдоним».

– Плохой из него получится родственник.

– Ты как-то критично относишься к своему другу.

– Имею право, – я улыбаюсь. – Он ни одного фильма Поланского не видел.

Джин шокировано вскидывает брови.

– Какой ужас, – говорит она.

После этого факта я хотел было прекратить с ним общение, но гнев мой быстро ушёл.

Мы с Джин разговаривали дальше.

– А для чего ему класс физики? – заинтересованно произносит девчонка. – Он же на актёра учиться собирается, разве нет?

Я пожимаю плечами.

– Его родители эту затею не одобряют, – я качаю головой. – Говорят: инженерия – будущее.

Джин тянет долгое понимающее «а».

– Менталитет пост-совка? – спрашивает она. Я непонимающе хмурюсь. – Творчество не котируются, с наукой – в учителя, всем технарей и подавай. Типичная ситуация для России.

– Ты когда-нибудь там была? – я поворачиваю лицо к ней. – В России.

Девчонка тут же усмехается.

– У меня из приключений – от Валлбэри-стрит до Хаскиса, – в её голосе прокрадывается нотка сарказма. – Нет. Мы с Виктором про Россию как-то раз говорили. А ещё мой старший брат хорошо знает историю Советского Союза.

Я удивлённо вскидываю брови.

– Хорошо, что он переехал сюда.

Джин слабо улыбается.

Я внимательно разглядываю её тонкие, бледные руки: костяшки в ссадинах, пальцы в пасте гелиевых ручек и цветных маркеров. Сеточка голубых вен иногда пересекается с точками родинок на запястьях.

И едва сдерживаюсь от глупого желания взять её руки в свои.

У меня внутри что-то закололо.

Заноза, наверное.

– А кем хочешь стать ты? – я пытаюсь отвлечься.

Взгляд Джин мимолётно останавливается на мне и тут же соскальзывает к полу.

Она затрудняется ответить.

– Если честно, то… – её локти опираются о колени, а на ладони она кладёт свою голову. – Без малейшего понятия. Не могу толком сказать, что меня больше интересует. Наверное, уже ничего.