(не) детские сказки: Связанная светом - стр. 41
- Нет больше в нашей деревне травницы, - выдала, наконец, женщина, - померла в прошлом году.
- И где теперь искать? - Луиза недовольно нахмурилась, а Фелиция опустила голову совсем низко.
Мне даже почудилось, что она шмыгнула носом. Отчего-то в груди родилось странное чувство, горячее, даже обжигающее, захотелось прижать девушку к себе и успокоить. Я тряхнул головой и напряженно уставился в окно, благополучно пропустив остаток разговора. Вспомнилась совсем другая девушка с пустым взглядом, которая вызывала подобные чувства. Правда, воспоминания тут же отозвались тягостной болью внутри, захотелось что-нибудь сломать. Я сжал руки в кулаки и сосредоточился на пульсирующей боли в плече, чтобы хоть как-то отвлечься.
- Значит, решено, - донесся до меня твердый голосок Луизы, - поедем в гости к графу Нижинскому. Раз в его владениях остались последние травницы.
Баронесса вздрогнула и, вскочив из-за стола, выбежала в сени. Я подорвался бежать за ней, но вовремя себя остановил. Не маленькая, не потеряется в деревне.
- Нервная у тебя подруга, - хохотнула женщина, поднимаясь из-за стола, - ну-ка, помоги порядок навести. А ты, - обратилась она ко мне, - за девкой проследи, видно, что не привыкла она к простым крестьянам, обидят дуреху еще.
Я пропустил воздух через сжатые зубы и тяжело поднялся. Не хватало еще в няньки наниматься. Только уже не попишешь ничего, сам вызвался. Теперь мне и ответ за девушек неразумных держать. Но, подумать только, проклятие…
Фелисия нашлась на заднем дворе, на завалинке. Сидела, обхватив плечи руками, и рассматривала пожухлую траву, которую пригибал к земле ветер. Вздохнул, и теснее сжал в руках шаль. Ведь баронесса убежала в тонком платье, а на улице достаточно прохладно. Простудится еще, а мне получай за это.
На хрупкие плечи мягко легла теплая шаль, Фелисия дернулась и подняла на меня свои огромные глаза. Сейчас они блестели от непролитых слез. Девушка закусила губу и отвела взгляд.
- Зачем пришел? - буркнула она тихо, кутаясь в тепло шали, - уходи.
- Не могу деву в беде бросить, - хмыкнул я, присаживаясь рядом, - не по чести это.
- Какое тебе дело до моих бед? - горько хмыкнула баронесса, - мы знакомы всего несколько часов.
- И что? - спросил я резче, чем планировал, потому что в груди разлилось возмущение, - теперь мне побеспокоиться о тебе нельзя?
Фелисия вскинула на меня удивленный взгляд, отчего сердце пропустило удар, а в штанах ощутилось здоровое шевеление. Чертовка! Почему на нее мое тело так реагирует?! Не юнец же в период полового созревания, в конце концов, а поделать ничего не могу со своей реакцией.