Не чужая смута - стр. 8
Что русская литература, поэзия и проза, воззрения и суждения национальных классиков удивительным образом иллюстрируют всё, что мы видели, слышали и пережили в течение года.
Десятки, а то и сотни из приведённых далее записей спустя час или день перепечатывались в печатных и сетевых изданиях.
Я нажил себе множество ненавистников и приобрёл ещё больше друзей.
Сначала я смотрел на происходящее как человек, влюблённый в Киев, считающий его лучшим и самым красивым городом на земле и переживающий о родственном мне народе.
Потом я смотрел на это в упор, вблизи – добираясь к своим братьям, ополченцам и сепаратистам на Донбасс – то с рисковыми попутчиками, объявленными в розыск новой Украиной, то на собственной машине, во главе колонн с гуманитарным, да и не только гуманитарным, грузом.
Записи появлялись буквально каждый день – ничего не отстаивалось внутри подолгу, было не до этого: хотелось скорее прочертить контуры будущего.
Будущее приходило и, к несчастью, снова подтверждало все высказанные опасения.
Готовя книжку к публикации, я ничего не правил – в заметках всё осталось, как и было.
Мне не стыдно за сказанное мной – и я по-прежнему убеждён, что глаза мои были трезвы, а суждения – разумны.
Тем же, кто думает совсем по-другому, скажу одно: я смотрю на всё глазами того народа, к которому имею счастье принадлежать.
Правды, которую, как одеяло, можно натянуть на всех сразу, – нет.
Выносила бы меня другая мать и породил бы другой отец – всё, возможно, было бы иначе.
Но всё есть как есть, и так тому и быть впредь.
Вступление в тему. «Дайте им досмотреть свои сны»
1 декабря 2013 г., Майдан начался
Наше мистическое представление о Европе – оно необычайно, очаровательно, необъяснимо.
Украина стремится в Евросоюз с таким видом, как будто садится на огромную, комфортабельную баржу и уплывает от России прочь, через моря и океаны: прощай, немытая, прощай! Теперь тебе, проклятая, не дотянуться до нас! Проща-а-ай!
Во всём этом есть что-то детское, что-то милое, наивное, чудесное.
Вступила бы Украина в Евросоз, легла бы спать в усталом, но удовлетворённом состоянии, утром проснулась (чувствуется нежнейшее солнце сквозь ресницы), потянулась, чуть пристанывая от счастья, ти-и-ихо открывает глаза (рядом должен лежать Евросоюз – спокойный, с красивой щетиной, самоуверенный, добрый, щедрый, пахнет одеколоном) – а там, чёрт тебя подери, всё равно лежит Россия. Лошадь такая, вместе со всадником, оба пахнут, оба ржут, у обоих огромные зубы, и ещё много копыт у этого чудовища.
Как же трогательна эта религиозная вера в бумаги и союзы, в печати и постановления, в цивилизованный европейский мир, который не даст в обиду, накормит, приголубит.