Не целуй дракона! - стр. 1
1. Пролог, в котором одно драконище сначала жалко, а потом ничо так…
Рагнар
Пожалуй, нет хуже темницы, чем собственное тело. Тело, которое лишено всяких чувств и понимания, где оно находится и сколько времени прошло с тех пор, как его настигло проклятие.
Вечный сон оказался не таким уж и сном, а, скорее, состоянием, когда нет ничего, даже сновидений. Лишь ощущение, будто целую вечность проваливаешься в пустоту.
Именно так себя и чувствовал Рагнар Эсс Торлейв - Великий Серебряный Дракон, кузен самого императора, ректор Столичной Магической Академии, министр образования…
То есть бывший министр и ректор.
Рагнар впал в беспробудный сон после того, как демоны Подземного мира наслали на драконов древнейшее проклятие, которое должно было уничтожить всех драконов. Но, по иронии судьбы, смерть всех драконов означала смерть всех демонов. А так как они умирать не хотели, пришлось им заключить перемирие и объединиться с людьми. Остановить проклятие.
Только вот последствия оказались необратимы, и все драконы впали в спячку - лишь поцелуй истинной пары мог разбудить спящего дракона.
В итоге удалось разбудить всех драконов... кроме одного. (Отсылка к событиям дилогии “Отбор невест в Академии Драконов”, прим. авторов)
И вот уже пять долгих лет дух Рагнара Эсс Торлейва томился в заточении, а тюрьмой стало его собственное тело. Он потерял всякую надежду на то, что его разбудят... И надежду в это потеряли все вокруг. Даже влюблённые в Рагнара мэдлин оставили тщетные попытки проникнуть в очередной раз в склеп и поцеловать манящие холодные губы: арка, установленная императором у входа, не позволяла девушкам, которые хоть раз через нее прошли, делать это снова.
Так бы и томился серебряный дракон в полнейшем одиночестве и забытьи целую вечность, но...
Сперва он почувствовал тонкий аромат малины, а может другой какой-то лесной ягоды. Едва уловимый запах взбудоражил дракона: словно ураган обрушился на него и вырвал из состояния небытия. Он шумно втянул ноздрями воздух, жадно цепляясь за первое и единственное за долгое время забвения напоминание о том, другом существовании, где он был одним из сильнейших драконов. Героем, который спас не одну жизнь. Мужчиной, который соблазнил множество красавиц и сорвал тысячи поцелуев с девичьих губ…
Только вот этот поцелуй не мог сравниться ни с чем. Мягкое, едва ощутимое прикосновение нежных, словно лепесток розы, губ крепким вином ударило в голову и сбило бы его с ног, если бы Рагнар уже не лежал.
Не понимая до конца, сон это или последнее и самое сладкое воспоминание перед смертью, Рагнар поднял слабые еще руки и обнял тонкую девичью талию, притягивая к себе хрупкую фигуру. И поцеловал так, как не целовал никого и никогда.
Как в последний раз. И, в то же время, в самый первый. Единственный...
Жадно. Отчаянно. Неистово. С невероятным упоением. Наслаждаясь вкусом, ощущением и ароматом. Смакуя поцелуй, словно вкуснейшее лакомство. «Такими сладкими и чудесными сны не бывают!» - пронеслось в голове, и сердце Рагнара встрепенулось от нахлынувшего счастья. Это ОНА! Та самая истинная пара, которая должна была его пробудить!
Дракон ослабил объятия, постарался разлепить невозможно тяжелые веки и заглянуть в глаза той, чей лик должен был затмить лица тысяч женщин, прошедших через его постель. Той, которая теперь будет единственной, кто там окажется…
Но тут случилось непредвиденное.
— Бам!
Что-то очень тяжелое ударило Рагнара по голове.
Еще слабый после проклятия мужчина ушел в забытье снова.
Но в этот раз он очнулся довольно быстро. Открыл глаза и растерянно осмотрел то место, где лежал.
Витражные окна, затянутые плющом, едва пропускали свет. Краска на расписных стенах была по-прежнему яркой, словно изображения драконов нанесли только вчера. Вчера ли? Сколько времени он здесь? И где?
Всё это очень напоминало склеп. Пустой. Без единого намека на присутствие какой-либо девушки.
«Драконья задница! Сколько же я тут провалялся? И кто меня по башке ударил? И, самое главное, кто меня пробудил?» - спросил сам себя Рагнар - и не смог ответить. Он принюхался, пытаясь уловить в воздухе аромат малины, но ничего не почувствовал. Лишь тонкий запах цветов, которыми было обставлено его ложе.