Не было нам покоя - стр. 30
Прозрачно-белая ткань обволакивала Лайл, словно коконом. Девушка невесомо парила на фоне дерева с изъеденной червями корой. На ней то ли совсем не было белья, то ли было нечто незаметное, телесного цвета – и от этого присутствие Джонаса в комнате казалось еще более возмутительным. Сквозь ткань у лица Лайл он разглядел несколько прядок волос: тогда они еще были платиновые, а не зеленые. Черты лица размыты, лишь краснеют ярко губы. Она напоминала ленту, что застряла в ветвях дерева и почему-то начала превращаться в человека: лишь часть лица вокруг губ успела проявиться со всей яркостью.
«Сон: Куколка», значилось на обратной стороне.
Менее сюрреалистичный портрет: лицо Ноэми крупным планом. Голая древесная ветвь растопырила пальцы у нее над головой; тонкие кудряшки тянулись вверх и обвивались вокруг древесных побегов. Ноэми что-то сделала со своими веснушками, закрасила их то ли тональным кремом, то ли фотошопом: остался лишь завиток из пятнышек на одной стороне лица. Он вился из уголка глаза по щеке, словно хвост от кометы. Размытый фон и запутавшаяся в волосах ветка создавали впечатление, что фото сделали зимой, хотя плечи Ноэми были обнажены и по одному из них сбегали веснушки.
И тут его осенило. Девочки снимались полуобнаженными в лесу у «Лэмплайт». Разумеется, поэтому они его и не приглашали с собой. Джонас нашел лишь одно фото с изображением парня, куда более прямолинейное, чем остальные. Кадр не висел на стене; он лежал, позабытый, на столе. Серо-голубой глаз выглядывал из-за фотографии с Гильденстерном, который смотрел на дождь сквозь оконное стекло.
Джонас осторожно вытянул карточку из-под кошачьего снимка, беспокоясь, что Ноэми заметит, что ее тщательно организованный хаос потревожили.
Человек на фотографии не был обнажен. На нем был угольно-черный свитер на молнии; поистрепавшийся капюшон над головой казался темным нимбом. Длинные – длиннее, чем у Джонаса, – светлые рыжеватые волосы мальчика обрамляли острые углы лица и спускались до линии челюсти. Нахмуренные брови приподняты, словно его напугал щелчок затвора. На обратной стороне фото тем же почерком значилось (на сей раз зеленым маркером): Линк. И все.
Джонаса удивило, что Линк выглядел совершенно обычно. Мелочная неуверенность в себе покалывала ему легкие. Чем больше он об этом думал, тем больше ему хотелось, чтобы мертвый парень был больше похож на Гэтана: по тому было сразу видно, за что им можно восхищаться. Но Линк… Что бы ни выделяло его из толпы, оно было невидимым. Наверное, что-то такое, что надо почувствовать или понять. И все же единственное, что было известно о нем Джонасу, – это то, что он утонул и что все считали это странным.