Не буди Лихо - стр. 97

Он был совершенно серьёзен. Он и не думал шутить. Указания отдавал по-военному чётко и, по всей вероятности, ожидал от меня военной же исполнительности:

– Только мне не говори, куда идешь. Вообще никому не говори. И к Васе не езди, там в первую очередь будут искать, если вообще будут. И не звони ей – отследят.

С каждым его словом мне становилось всё страшнее и страшнее. О чём он говорит? Не верилось, что это не шутка. Какой из меня демон? Я и ведьма-то подпольная, а тут ещё такое... И Диметриуш. Как объяснить старинному бабушкиному приятелю, что мужчина в любом случае станет меня искать? В нём, видите ли, проснулось благородство. Он, понимаете ли, собирается спасать меня от кошмаров.

«Господи!! – я схватилась руками за голову. – Кошмары! Даже думать не хочу о том, какую причудливую форму они примут в свете последних событий».

– Дядя Вася, – жалобно заскулила я. – А может, вам показалось, а?

– Не показалось, – сказал, как отрезал. – Всё, Маш, иди. Нет сейчас времени с этим разбираться. Чтоб я тебя до выходных не видел и не слышал. А в субботу у Васи встретимся и устроим консилиум. Подумаем, как жить дальше, и где теперь тебя прятать.

– Господи! – всхлипнула я, не требуя объяснений, ибо и без них было понятно, что случится, если обо мне узнает правительство. Или Империя. Или Охотники.

– Господи!

Где-то в коридорах Техникума прогремел звонок, сообщая о начале очередного урока, и это послужило для меня сигналом. Я вдруг поняла, что мне надо делать и у кого спрятаться.

Подскочила к Василию Ивановичу, обняла его порывисто, шепнув куда-то в плечо, глотая подступившие к горлу слёзы:

– Дядя Вася, спасибо! Я...

– Всё будет хорошо, – он на секунду крепко прижал к своей груди мою голову. – Беги.

И я побежала. Мимо задумчивой и непривычно молчаливой Зоечки, которая сидела с таким видом, словно спала с открытыми глазами. Хотя что я знаю о методах демонов? Возможно, так и было. Возможно, Чапай подстраховался, избавив нас от любопытных ушей. Мимо закрытых дверей. Вниз по лестнице, через холл, на крыльцо, девять ступенек до асфальтовой дорожки и восемнадцать шагов за угол техникума. Туда, где к кирпичной стене был приколочен старенький, но всё ещё работающий таксофон.

Номер, который меня заставили выучить наизусть, едва мне исполнилось шесть лет, я набирала трясущимися руками и всхлипнула то ли от облегчения, то ли от радости, когда в трубке раздалось грубоватое:

– Алё! Говорите!

Я громко шмыгнула носом и пролепетала:

– Стёпа?

Он молчал целую секунду, которая мне показалась вечностью. «А что, если всё изменилось? – успела малодушно испугаться я. – Что, если я ему не нужна, как раньше?»