Не американская трагедия - стр. 30
– Верико, ты ещё носишь? – жалобно спросила, почти простонала она.
– У меня-то всё в порядке. Давай отправим Реваза домой поспать, – кивнула Верочка в сторону окна.
– Вай, ме… Скажи, что хорошо уже. Пусть идёт, – кисло улыбнувшись, послала она в сторону окна потеплевший взгляд.
Верочка постучала в стекло и подняла вверх большой палец – Реваз ответил белозубой улыбкой в полный рот.
– Шени чириме, – крикнул он, собрав пальцы в форму воздушного поцелуя.
В этот момент у Верочки резко заныло внизу живота. Усиливаясь, схватило так, что охватило жаром с ног до головы, перехватило дыхание.
– Началось… – лишь успела выдохнуть она.
От тянущей боли не узнала свой голос. Под сочувствующими взглядами её осенило: а ведь сейчас я одна на земле – остальное вне меня, в другом измерении.
– Мамочка, почему мне так больно? Господи, помоги!
– Тужься, кидо… ещё, ещё…
– Тебе больно, а ребёнку во много крат больней, – доносился из далёкого далёка чей-то успокаивающий голос.
Пространство перед глазами заколыхалось. Сознание покинуло её. Она не видела, как стало мертвенно бледным лицо акушерки.
– У ребёнка пропал пульс…
Сквозь проблески сознания всё, что застыло над ней белыми размывами, вдруг забегало, засуетилось. Верочке ввели снотворное. Красивое лицо её, до сих пор искажённое болью, расслабилось в блаженную мимику. Боль ушла, но в какое сравнение может пойти та, другая боль, когда она проснётся и узнает о потере ребёнка?!
Глава 7
По правилам классической операции на подходе к месту назначения капитан отправил вперёд разведку. Та вскоре вернулась, не обнаружив признаков опасности – после этого группа начала осторожный спуск к владениям соседей. В голове бурлило, как сезонная речушка, что пересекала их путь. «Они не обнаружены. Почему не работают дальние дозоры?»
Застава Лунева располагалась, в отличие от их расположения, в расщелине отвесных малодоступных скал. Подойти напрямую большими силами не могли.
– Вброд речку не взять, придётся переправляться по воздуху, это займёт дополнительное время, – рассуждал Макаров вслух.
Молоко тумана, залёгшего по распадкам скал, мешало детальному обзору. Но тут от отдалённых, покрытых снегом гор блеснуло солнце. Его лучи кинжалом вонзались в смог тумана, рассекая в рваные клочья. Макаров не мог отказать в удовольствии залюбоваться этой красотой: он вздохнул глубже, но неожиданно прекратил таинство. Ниже их высотки, над ущельем, откуда-то из мрака крон сорвался стервятник, расправив крылья, завис в планирующем полёте. Пернатый заметил их. Цепко схватив ракурс, приблизился на расстояние детального обзора. «Стервятника ничто, кроме нас, не беспокоит. Это уже хорошо». До начала движения Макаров, оставив бойцов, просочился ящерицей на обрывающееся к расположению заставы площадку. Окуляр бинокля поймал одинокий плац – на нём ни души. Создавалось ощущение чего-то нештатного. Мелькнувший на плацу белый колпак повара успокоил. Спускались медленно, держа в поле зрения серпантин дороги, ведущей к заставе. Для подстраховки Макаров разделил отделение на две группы, расстояние между которыми определялось соседними прищелками. Вверху они отстояли примерно на пятьдесят метров – внизу сходились в общий проход. Одну группу вёл капитан, другую – сержант Авакян. Ближе к реке пошли шибче – шум воды скрадывал шаги. Группа капитана держала курс по следам – по облюбованному ланью спуску к водопою. Увлёкшись рекой, капитан оступился – нога соскочила в углубление – под каблуком раздался взрыв. Почти одновременно с первым раздался второй и третий хлопки. Группа приникла к земле. В то же мгновение от места положения второй группы стрекотнула автоматная очередь.