Названые братья. Сын императора - стр. 17
Ходили слухи, что у генерала две дочери: старшая, умница и красавица, и младшая, тоже красавица и умница.
Нет, Ежи был далек от мысли, что кто-то из этих провинциальных принцесс попадет сегодня к нему в постель, с невинными девушками он предпочитал дел не иметь, тут батюшка твердо его выучил. Но там, где дочки генерала, будут, значит, еще и их подружки! И жены офицеров… И вдовы, может, какие-нибудь, молодые… Короче говоря, выбор определенно будет больше, чем сейчас!
Сколько можно в обнимку с мохнатой наглой зверюгой спать!
Ежи отчаянно хотелось даже не постельных упражнений, хотя и от них он ни в коем случае не отказался бы, а просто обычного легкого человеческого флирта. Широко раскрытых в восхищении женских глаз, улыбок, тонких пальчиков, невзначай касающихся плеча или руки, обещания во взгляде…
Короче говоря, Ежи был в возбуждении и вдохновении и появления в казарме Ассандра и Карса в кои-то веки ждал с нетерпением.
Мысленно перебирал свой небогатый гардероб…
И потому, когда Ассандр, действительно появившийся в казарме ближе к вечеру, причем, в полном военном парадном облачении, скучающим голосом объявил, что они в лордом Карсом приглашены на праздничный вечер к генералу, а все остальные, пока их не будет, займутся общественно-полезным делом сколачивания двухъярусных коек для казармы, у Ежи даже в глазах потемнело от обиды и разочарования.
Ведь он был уверен, что и его тоже пригласят! Конечно, пригласят! Он же… Он же принц! Он же достоин… В конце концов… Ну пожалуйста…
Конечно, ничего из этого он не сказал, но чего ему это стоило!
Ассандр давно уже ушел, Волк, прекратив ржать, умелся куда-то вместе со своей блохастой сворой, близнецы сидели в углу с досками для будущих кроватей и крайне идиотскими выражениями на одинаковых рожах, а Ежи только-только нашел в себе силы выдохнуть.
Получилось почему-то с дрожанием голоса и обидой.
Он еще поерзал на матрасе, повздыхал, глянул на близнецов, один из которых как раз изо всех сил долбанул себя по пальцу молотком и теперь страстно рассказывал на своем тарабарском все, что думает по поводу приучения гордых степных охотников к неблагодарному плотницкому ремеслу…
И внезапно все вокруг стало таким душным, таким невыносимым, что он взвился на ноги и, рявкнув что-то ругательное в ответ на удивленный вопрос одного из близнецов, вылетел из казармы.
На улице он хватанул раскрытым ртом воздуха, прищурился на высыпавшие на небе звезды, сплюнул…
И, решительно поправив куртку, направился в сторону генеральского особняка, находившегося тут же, в расположении части, за невысоким заборчиком с высаженными по периметру красивыми колючими кустами.