Названые братья. Дон - стр. 16
И он — сын своего отца, очень уважаемого человека, отличный воин, будущий мастер оружия, барон уже приглядывался к нему на этот счет, отец говорил… И это — невероятный рост для обычного солдата, такой же, как и у его отца, прошедшего войну вместе с бароном и получившего свое место отнюдь не за мягкий характер и умение угождать.
И все равно, они из настолько разных миров! И ни в одном из них Дон даже края платья ее не смеет коснуться, а уж мечтать о том, чтобы до руки дотронуться… Или еще до чего, как ему в бесстыдных, никак не контролируемых снах, виделось!..
— Плохо уворачиваешься! — острие клинка отцовского меча, вообще, между прочим, не затупленное, а очень даже острое, коснулось лодыжки, отворяя кровь. — В бою остался бы без ноги!
Дон опять перекатился, вскочил, оскалившись и мельком глянув на порез на ноге. Кровь текла, но не особенно активно. Отец умел сдерживать удар и бить туда, куда требовалось.
Боль заставила быть осторожнее, двигаться шустрее и смотреть по сторонам тщательнее.
Дон неожиданно метнулся в одну сторону, в другую, а затем напрямую — к противнику! И умудрился легкой верткой рыбкой поднырнуть под рукой отца и упереть острие клинка прямо в яремную впадину! И все это — практически из положения полулежа!
Отец замер, с легким изумлением и одновременно затаенным одобрением глядя на Дона.
— Молодец, — сдержанно похвалил он, — шустрый… Прямо как я, в молодости. Вот только на будущее: лучше не сюда. Здесь есть вариант сделать вот так…
И он мягко, едва уловимо отклонился назад, а затем и вовсе ушел от удара!
Дон по инерции качнулся вперед, а, так как стоял он практически на четвереньках, то и упал, едва успев убрать клинок, чтоб не напороться на него по глупости!
В шею ему тут же уперлось острие отцовского меча, а над головой прозвучал довольный голос:
— Вот так вас, щенят, и ловят… Но молодец, молодец… Хвалю. Ты сдал экзамен. Вон, госпоже тоже понравилось…
Отец отошел в сторону, кланяясь, и Дон тут же подскочил и последовал его примеру, почтительно сгибая шею в приветствии неизвестно когда пришедшей во внутренний дворик Мэссании Сординской.
В этот раз она была одна, без своих вечно хихикающих спутниц, смотрела серьезно, чуть прикусив розовую губку, и выглядела настолько чужеродно здесь, среди грубых вояк и общей неустроенности внутреннего двора, что казалась дивным белым цветком, непонятно как проросшим сквозь булыжник мостовой.
— Долгих лет, госпожа, — между тем, поздоровался отец Дона, — что вас привело сюда сегодня? Одну? Что-то случилось?
— Нет… — Мэссания мило покраснела, сжала и разжала немного нервно белые тонкие пальчики на кружевном рукаве, — просто… Папа… Он что-то там говорил, что хочет вас видеть, а все посыльные заняты… А я все равно прогуливалась, вот и…