Назло папе куплю маму - стр. 40
– Одну минутку! Воротничок снимите! – снова послышались голоса, словно звенящие колокольчики. Несколько фей уменьшилось, и стало что-то делать на моем лице. Мне ужасно хотелось их сдуть.
Мои волосы чем-то намазали, потом смыли, потом натерли, потом присыпали. Вокруг меня везде летала золотистая волшебная пыльца. По мне мягкими движениями порхала волшебная кисточка, а я чувствовала, что еще немного и стеку вниз лужицей.
– Мама должна выглядеть вот так! – послышался голос, а к нам направился Дэнфер. Я не видела, что он там показывал, поэтому мне было ужасно интересно.
Мои ногти подпиливали и красили алым лаком.
Я снова выдохнула, пытаясь понять, в каком ухе у меня жужжит. Вот жужжит в левом, а вот в правом. А теперь жужжит в «обоих ухах».
– Еще красивей можете? – спросил Дэнфер.
– Да, да, – послышались голоса фей. И они снова взвалили меня на себя, таща к неведомым стандартам маминой красоты.
– Ой, у вас сумочка светится! – послышался голосок, когда я находилась на пике морального блаженства, забыв обо всем на свете.
Я дернулась, сняла с кресла летучую мышь, засунула в нее руку по плечо и стала копаться в поисках шарика.
– Вас хочет Винтажный Дырокол! – не выдержал шарик, объявив на весь салон. – Винтажный Дырокол! Винтажный Дырокол!
Послышался громкий смех. Я обернулась, видя такие же кресла, в которых сидели дамы.
– Я так ласково называю мужа, – улыбнулась я, беря раскаленный шарик в руку. – Разрешаю.
– Быстро. Домой.
Винтажный Дырокол, был прекрасен в свой лаконичности. А я глянула на Дэнфера, тот быстро приложил браслет к какой-то магической штуковине, а я на ходу содрала с себя фартук и бросила его в кресло.
– Мадам, мы еще не закончили, – послышались удивленные глаза фей.
– Извините, муж требует интимной близости, а она бывает у нас так редко, что такой шанс я упустить не могу, – ехидно заметила я, глядя на удивленные и очень понимающие лица других дам, которых марафетили по полной программе.
Я считаю, нет большего преступления, чем выдергивать женщину из салона красоты! За такое полагается смертная казнь через скандал, бойкот, пока смерть не разлучит и охранный ордер всех прелестей на неопределенный срок. В особо тяжких случаях такое карается сопением в стенку и хроническим молчанием в ответ на вопрос: «Ты что? Обиделась?».