Назад в СССР: 1987. Книга 7 - стр. 30

При этих словах Нагибин окинул меня слегка удивленным взглядом, но я не обратил на это никакого внимания. Оставался последний транспорт – старый побитый УАЗ. Кстати, во время штурма, машина попыталась сдать задом, но водитель что-то не рассчитал и задние колеса попали в глубокую яму, откуда машина уже не смогла выбраться.

Едва я подошел к дверям, как изнутри раздался какой-то подозрительный шум.

– В сторону! – рявкнул я, одновременно падая на землю и выхватывая пистолет. Ветров и Нагибин едва успели отпрянуть, как из машины раздалась автоматная очередь. Пули прошили тонкий металл, просвистев над нашими головами.

Старлей выругался и тут же вскинув свой Калашников, дал длинную очередь, перечеркнувшую весь кузов «буханки».

Повисла тишина. Изнутри раздался сдавленный стон.

Ветров зашел чуть левее, знаком показал открыть дверь.

Поднявшись, я осторожно протянул руку и рывком дернул правую дверь на себя. Та с грохотом распахнулась и в глубине машины я увидел человека в афганской одежде. На моджахеда он похож не был.

Человек явно был ранен и попытался вновь воспользоваться автоматом, но не сумел – рука у него в двух местах была прострелена.

– Брось! Брось оружие! – потребовал я, взяв «стрелка» на прицел.

Тот, с перекошенным то ли от боли, то ли от ненависти лицом, не только понял, но и подчинился. Раненая рука отпустила Калашников, а другая медленно поднялась вверх.

– Надо же, чуть не продырявил! – проворчал Ветров, заглядывая внутрь. – Молодец, лейтенант, хороший слух. Так бы он нас троих на тот свет отправил.

– Вылезай! – крикнул Нагибин, открыв боковую дверь. – Ну, живо!

– Не стреляйте…

Так и оказалось, это был не афганец. По крайней мере, он не только понимал, но и говорил по-русски, причем без какого-либо явного акцента.

К раненой руке на цепи у него был пристегнут среднего размера серебристый кейс. Не нужно быть гением, чтобы понять – ради него меня сюда и отправили. Такое просто так не пристегивают к человеку и не отправляют, не пойми куда. Что же там такое, что чемодан пришлось цеплять к курьеру?

– Ты русский? – спросил я.

Тот неопределенно качнул головой, буравя меня странным взглядом. Что-то мне в этом взгляде не понравилось.

А в следующую секунду, тот вдруг произнес:

– Я тебя узнал… Ты был на станции?

Еще не поняв смысла вопроса, я замер в нерешительности. А тот вдруг резко потянулся к поясу и совершил какое-то непонятное действие. Одновременно, старший лейтенант Нагибин ухватил меня за руку и резко оттолкнул в сторону, повалив на землю. Я еще успел расслышать крик Ветрова, растворившийся во внезапно раздавшемся гулком взрыве…