Найти Ларсена - стр. 2

Лишь, когда она отстранилась, разум вернулся, а Элиана проговорила:

– Удачи, милый Ларсен. Кабинет отца в левом повороте коридора. Иди прямо.

– Вот увидишь, – проговорил юноша, – все получится.

Прежде, чем она успела ответить, Ларсен прильнул к ее губам, не давая опомниться. Они мягкие, теплые, и отрываться от них настоящая мука, но все же он совладал с жаром, который уже пополз вниз, и отстранился.

Затем развернулся и, не оглядываясь широкими шагами двинулся по красной ковровой дорожке, что тянется по коридору.

Через несколько минут Ларсен стоял в середине приемного зала, чувствуя, как горят щеки. Он сам не верил, что решился на это, и теперь остается только стойко выдерживать последствия своего выбора.

В витражные окна падает свет вечерних лучей и зал наполнен теплым приветливым сиянием. Но Ларсену прохладно, словно в помещении сквозит из подвала. Перед ним за широким столом черного дерева сидит городничий и, откинувшись на спинку стула, буквально впивается взглядом. На его обширном животе камзол натянулся и, кажется, ткань не выдержит, зеленый бархат треснет, а пуговицы разлетятся в стороны, как блестящие снаряды.

Лицо городничего серьезное, мясистые губы надуты, будто он собирается пускать пузыри, плоская шапочка съехала, открывая черные с проседью коротко остриженные волосы.

– Дорогой Ларсен, – проговорил городничий, складывая пальцы на животе, – ты вообще понимаешь, что говоришь?

Парень откинул со лба темную прядь, которая прилипла от пота, и, прочистив горло, проговорил:

– Да, господин Падэ. Я все обдумал.

Городничий фыркнул.

– Ха! Обдумал он. Ты себя слышал?

Ларсен еле сдержался, чтобы не застонать. Он знал, что разговор с господином Ушем Падэ будет тяжелым, но не представлял, что настолько.

– Я готовился, – после короткой паузы проговорил Ларсен, опасаясь, как бы голос не дрогнул и не прозвучал, как мышиный писк. – Поверьте, господин Падэ, это не минутное решение.

– У тебя ничего нет, – напомнил городничий, барабаня пальцами по столу и продолжая испытующе сверлить взглядом парня. – Ты пол жизни прожил у меня под крылом. И должен быть благодарен, а не строить планы, как сделать мою единственную дочь несчастной.

Ларсен кивнул.

– Я благодарен. И вовсе не собираюсь делать ее несчастной. Напротив. Я уверен, у меня есть все возможности стать достойным вашего уважения. Только позвольте осуществить задуманное.

Щеки городничего покрылись красными пятнами, шея побагровела, губы затряслись.

– Ты хочешь сделать предложение моей дочери! – взорвался он. – Ты! Подкидыш! У тебя нет ничего, кроме комнаты, которую тебе подарил я! Такую жизнь ты хочешь для Элианы? Говоришь, понимаешь, что несешь? Так вот я тебе скажу – ты ни рожна не понимаешь!