Найди меня - стр. 15

От своих солдат Рихарт почти не отличался, его выдавал разве что конь. Гнедой Тидорт был знаменит на весь Аламор. Да еще, пожалуй, какая-то неуловимая аура исключительности. Но спать на земле и есть из общего котла эта аура ему нисколько не мешала.  

Король хотел добраться до места раньше полудня. До Астельхаса, главного города приморской провинции, ехать было прилично, а там черт знает, сколько еще придется рыскать по лесам вокруг. Он и сам не знал, что подгоняло его в дорогу, но непонятное беспокойство грызло изнутри, разъедая душу.

Неизвестно откуда взявшийся страх опоздать.

Они и были на месте до полудня. Застали догоравшее пепелище, следы побоища недалеко от сожженной деревни. Король велел обыскать округу, может быть, кому-то удалось спрятаться в лесу. Если есть живые, найти.

Люди, если, конечно, кто-то уцелел, остались без крова, Рихарт собирался забрать их с собой.

***

По лесу ехали уже около двух часов. Это по ощущениям, потому что солнца через густую листву не было видно. Всего с того момента, как покинули деревню, прошло наверное часа три. Время к полудню.

Телега ползла медленно, подпрыгивая колесами на ухабах. Сначала при каждом таком толчке Соня переживала, что старая колымага попросту развалится. Но вроде все держалось, колеса не отваливались, и она постепенно успокоилась. А вместе с относительным спокойствием пришли и мысли. Те мысли, что раньше были загнаны в самые дальние уголки сознания.  

Рядом с ней, тесно прижавшись, спал малыш Нол. Он первое время просто молчал, настороженно глядя по сторонам. Соня поражалась, такой маленький, а поведение как у взрослого. Мудрость какая-то, взгляд этот знающий... Пожалуй, из них двоих он чувствовал себя увереннее, даром, что мальчонке всего три года, а она его на двадцать лет старше.

Сейчас, когда время действий на автомате прошло, она очень плохо представляла, как будет заботиться о ребенке. Не говоря уже о том, что вообще будет делать.

Все вокруг было нереальным.

И все было реальным.

Еще вчера утром она была в другом месте с другими людьми. В другой жизни. А здесь и сейчас...

Это здесь и сейчас.

Слова отказывались произноситься в сознании, но это был другой мир. Просто другой мир со своими законами.

И хотя разум упрямо противился, отказываясь принимать новую реальность, что-то глубоко внутри подсознание приняло и уже вросло в эту жизнь по уши. По самое сердце. Будь она одна, так и продолжала бы барахтаться в подавленной рефлексии. Пытаясь совместить, подстроить под привычное и совладать с эмоциями.

Но ребенок, доверчиво жавшийся к ней, заставлял чувствовать себя сильной, собраться. Трезво мыслить, а не рефлексировать. Мальчик стал якорем, накрепко привязавшим ее к этому миру.