Найди её, если сможешь - стр. 36

— Так, Малышева, — зло посмотрел он на меня, — хватит заикаться и нести всякую чушь. Что конкретно вас интересует? Что произошло? Не имею ни малейшего понятия, что у ВАС произошло. Лично у меня ничего такого, что мы могли бы сейчас обсудить. А теперь извините, мне пора идти, — и он встал, взяв с собой вещи, и кивнул мне на дверь.

Я почувствовала, как краснеют мои щеки, а на глаза наворачиваются слезы.

Дура, какая же я дура!

— Извините... – быстро бросила ему и вылетела из аудитории.

Губы дрожали от обиды и унижения. Мне хотелось спрятаться, чтобы никто не видел моего состояния. Но Вика заметила и, судя по взгляду, все поняла. Она обняла меня за плечи и потащила в столовую заедать расстройство шоколадом.

***

Никогда не предполагала, что моя первая влюбленность будет именно такой. Напридумывала себе, романтизировала его, а он и рад! Точнее, ему все равно. Но как бы мне ни хотелось, уж если допустила чувства в сердце, то избавиться от них по щелчку пальцев не получится. И получится ли вообще?

Каждый день я приходила в университет, видела его, и внутри все ныло от тоски. Но больше я не допущу подобного унижения. Я специально не смотрела преподавателю в глаза, зная, как они на меня влияют. То заставляют сжиматься от страха, то наоборот — млеть от нежности. Не обращала никакого внимания на его шутки и по-детски отворачивалась, когда мужчина шел мимо.

Но никто не мог помешать мне украдкой рассматривать его, когда он читал лекцию. Якобы усердно слушая материал, я любовалась его уверенной походкой, точно он не преподаватель, а как минимум король какой-нибудь страны. Наблюдала, как он запускает длинные пальцы в волосы, когда задумывается или морщит нос, когда слышит неправильный ответ. Его прическа отливала бронзой, когда солнечные лучи рассыпались по аудитории, преломляясь сквозь панорамные окна. Чувственные губы могли приподнять до небес одной широкой улыбкой. Мне нравилось, когда он закатывал рукава рубашки, открывая взору тонкие, но крепкие запястья.

Иногда мой взгляд совсем уплывал, и Вике приходилось толкать меня локтем, чтобы я спустилась на землю.

Я понимала, что этим еще больше добиваю свою самооценку. Что вновь и вновь раздираю не успевшую зажить рану, подогревая влюбленность на медленном огне до кондиции настоящей любви. Возможно ли это? Полюбить человека, зная его всего ничего. В попытке забыть лучше бы держаться от него подальше. Но как это сделать, если днем он перед глазами, а ночью не дают покоя сны о нас?

Как-то незаметно подкрался март. Ощутимо потеплело, и можно было сменить надоевший пуховик на пальто. Снять шерстяную шапку, от которой ужасно чесался лоб, и распустить волосы по ветру. Ласковые лучи солнца рождали новые веснушки и робкие надежды на то, что все будет хорошо.