Навозный жук летает в сумерках - стр. 8
Фру Йорансон подошла к окну и перегнулась через подоконник. Было так тихо, что они почти слышали ее дыхание. Шли секунды, они казались вечностью. Что она делает? Прислушивается? Неужели что-то услышала?
Но, похоже, она просто решила подышать вечерним воздухом. В ее движениях не было никакой настороженности. Она взглянула на небо и стала закрывать окно.
– Ну и когда ты уезжаешь? – крикнула она кому-то в комнате.
Окно захлопнулось, и Юнас забормотал в микрофон:
– Да, дорогие слушатели, нам помешал шум поезда, проследовавшего в южном направлении. Вы сами слышите, в каких непростых обстоятельствах нам приходится вести этот репортаж. Но окно закрыто, тьма и тишина скоро снова опустятся на Селандерское поместье. Итак, наш репортаж подходит к концу, но некоторые вопросы так и остались без ответа. Узнаем ли мы когда-нибудь, что произошло сегодня вечером в стенах этого дома? Кому принадлежала загадочная тень? Может, рискнем высказать небольшую гипотезу? Что, если это тот же человек, которого мы только что видели на рингарюдской речке? Человек с кашлем?
Юнас выключил магнитофон и слез с дерева.
Анника молча протянула ему сандалию. Она озябла. Воздух не был прохладным, но по спине у нее пробежали мурашки, ее немного трясло.
– Как холодно, – сказала она, – словно ледяной ветер пролетел…
Юнас и Давид ничего не ответили. Юнас снова занялся магнитофоном, а Давид стоял с отсутствующим видом. В его глазах появилось какое-то незнакомое выражение.
– Что такое? Давид, что случилось?
Давид вздрогнул, но ответил, что все в порядке.
– Ты права, действительно похолодало.
Он снова пришел в себя. Анника успокоилась и напомнила Юнасу, что пора домой.
– Подожди секунду. – Юнас выключил магнитофон. Он записал все, что сказали только что Анника и Давид. Это был его первый репортаж, и он не хотел ничего упустить. День удался.
Они молча покинули Селандерское поместье.
Проклятие
Давид не спешил домой. Ему хотелось побыть одному. Расставшись с Юнасом и Анникой, он пошел через лес.
Когда он не успевал разобраться в происходящем, все шло наперекосяк. Ему не нужно было думать ни о чем конкретном, просто привести в порядок собственные мысли. Он не понимал, как некоторые люди без этого обходятся. Многие считали, что Давид выпендривается или же слегка не в себе, но Юнас и Анника понимали, что он просто хочет побыть один.
Давид рассмеялся. Ну и Юнас! Ну и воображение! Придет же такое в голову! Какой-то мужичок в лодке, наверняка ничем не примечательный, вдруг превратился в самого подозрительного типа на свете, в загадочного «человека с кашлем». Зато Юнас нашел применение своему магнитофону, а это главное.