Навигаторы. Смотрительница - стр. 33
Я припустил к её отсеку, уточняя по дороге:
– Она дышит?
– Да, – последовал краткий ответ искина.
Я выдохнул.
– Кинира в курсе?
– Это она сказала тебя разбудить.
– Дранкз волумский, Асум, сразу нельзя было меня позвать?
Машина промолчала.
У отсека Линн меня уже ждала Кинира. Дверь в личные помещения Одалинн открылась, и мы ввалились туда. Я быстро подошёл к её кровати. Линн лежала под одеялом, мелко дрожала и смотрела в одну точку, медленно моргая. Судя по всему, она даже не разделась: я заметил, что она всё ещё в том корсете. Я взял её за руку, нащупал пульс – учащённый. Зрачки не расширены. Я не мог понять, что не так.
Кинира подошла с другой стороны кровати. Приподняла Линн за плечи и легонько потрясала её.
– Ну же, Линн, скажи нам хоть что-нибудь!
Одалинн с трудом перевела взгляд с одной только ей видимой точки на Киниру, и из её глаз потекли слёзы. Кинира встревожилась:
– Тебе больно? Сильно болит? Где болит?
Линн очень медленно покачала головой. Она ведь принимала какой-то препарат, чтобы быть эмоционально стабильной на ужине у Нарсурия…
–Линн, – напрягшись, обратился я к ней, – это откат от препарата? – я замер и принял решение, что, если сейчас она сделает попытку помотать головой, я схвачу её и бегом отнесу в медотсек, чтобы погрузить в амникапсулу.
Линн медленно кивнула. Слёзы из её глаз потекли пуще прежнего.
– Мне нужна аннотация к препарату, – попросил я.
Она заторможено покачала головой и медленно, словно выталкивая из себя слова, произнесла:
– Новая… разработка.
Теперь всё встало на свои места. Опять испытания изобретений вигов! Я разозлился: Одалинн ещё девчонка, а ей дали такое сложное задание, ещё и поручили тестировать новый препарат! А ведь ей ещё жизнь жить, детей рожать, неизвестно, как препарат подействует на организм. И я был уверен, она переживала сцены несостоявшегося насилия.
– Период полного выведения? – резче, чем хотелось, спросил её я.
– Ещё… три… четыре… часа.
Я достал инъектор, вставил в него ампулу универсального антигистаминного препарата для вигов и, поставив Линн укол, махнул Кинире:
– Иди, я посижу тут, пока Линн не уснёт, утром всё будет в порядке.
Та кивнула, а я разместился на кровати, подтянул к себе отвернувшуюся и уже успевшую свернуться в комок, безмолвно рыдающую Одалинн. Через какое-то время она повернулась, уткнулась мне в грудь и продолжила рыдать. Футболка моя быстро стала мокрой. Я начал гладить Линн по голове, она на мгновение замерла и снова заплакала. От неё исходила волна горечи и тоски. Я лежал и думал о произошедших событиях: на несколько минут, там, в спальне Нарсурия, Линн стала такой же, как Ренита: жёсткой, целеустремлённой стервой. При этом она окружила заботой и вниманием пострадавших из-за глотерианцев представителей разных рас. Каждый день видя эту привлекательную девушку то копающейся в земле оранжереи, то настраивающей ботов, то встречающей и провожающей космических путешественников, непосредственно смеющейся над шутками Нарино, я забывал, что передо мной расчётливый и холодный навигатор.