Наверху рушились города… - стр. 30

Дикий почесал левой рукой промежность. Как-то неестественно долго почесал, словно многократно проверял все ли причендалы на месте. Глаза при этом не отрывал от Томы.

– Как-то странно он на меня смотрит, – полушёпотом поделилась фельдшер.

Мужчина поднялся, и молодые люди увидели, что тот дёргал себя за мягкий член. Дикий прекратил манипуляции с собственным телом и, сгорбившись, побежал к Костику и Тамаре. Теперь-то стало понятно, что за блеск поселился в его глазах.

Дикий с лёгкостью перемахнул невысокую разделительную оградку между дублёром и основной дорогой. В этот момент Костик его и ударил. Целил в висок, но попал в ухо. Мужчина громко крякнул и припал на левое колено. Костя и раньше не мог похвастаться сокрушающим ударом, а после комы и профессиональный боец будет не в лучшей форме. Глаза дикого налились кровью. Он ещё раз посмотрел на Тамару, словно убеждал себя, что самка стоит того, чтобы ради неё драться. Фельдшер отшатнулась. Раньше ей, как и любой женщине, было приятно, когда за неё дерутся. Вероятно, это чувство и осталось в подсознании из тех, первобытных времён, когда телом привлекательной женщины наслаждался самый сильный. Но теперь, в двадцать первом веке, Тамара понимала, что стоит Костику проиграть и она станет всего лишь призом для этого заросшего клочковатой чёрной бородой человека. Её подхватят и унесут в тёмную пещеру, где этот пропахший потом и мочой победитель будет наслаждаться её телом, как хочет и сколько хочет.

Дикий вскочил и с утробным рыком бросился на соперника. Костик попытался врезать ему ногой в живот, но не успел. Дикий ударил его головой в лицо, сразу обхватил за грудную клетку и повалил на асфальт. В нос ударила вонь давно немытого тела. Костя стукнулся затылком, в глазах на мгновение потемнело. Когда зрение вернулось, он обнаружил мужчину сидевшим на своей груди. Прикрыл голову от ударов, которые должны вот-вот последовать, но дикий, вместо того, чтобы избивать противника, вцепился ему в шею. Пальцы придавили кадык, воздух прекратил поступать в лёгкие. Горло обожгло, словно туда налили огня. Костя попытался оторвать руки противника, но не тут-то было. Попытался дотянуться к лицу, но тоже не смог. Лягнул коленом ему по спине, но ситуацию это не спасло, лишь с левой ноги слетел тапок. В голове начал образовываться тяжёлый сгусток, угол зрения резко сузился до лица противника. Налитые кровью глаза дикого человека сияли такой злобой, словно Костик собственноручно передушил всех его одиннадцать детей. Он рычал, будто загнанный зверь, и сдавливал жертве горло, уже предчувствуя победу и самку, полученную по праву сильного.