Наваждение. Тотемская быль - стр. 6
Уже затемно свекровь отворила дверь и приказала невестке идти к себе в горенку. Там уже ждал Федор.
– Разоблачайся, – приказал он ей, – и ложись голой на лавку.
Аленка безропотно выполнила приказ мужа. Он достал пеньковую веревку, привязал ее руки и ноги к лавке и с силой начал пороть жену конской плетью. Аленка от ужаса потеряла было голос, какие-то мгновенья молча терпела боль, но потом из нее вырвался жуткий крик отчаяния.
Федор аж вздрогнул от неожиданности. Так страшно могла кричать раненая медведица, самка рыси, угодившая в капкан, или волчица, на глазах которой убили ее потомство. В этом крике было отчаяние и злость, но не было покорности.
Исполосовав жену плетью, Федор развязал ее, приказал встать на колени и благодарить за урок. Она повиновалась.
– Чтобы я тебя больше на перине не видывал, – строго сказал муж, – твое место в углу на лавке, руку под голову положишь, дерюжкой прикроешься. Никакой на тебя нечистый не позарится.
– Воля твоя, – покорно произнесла Аленка, – жена да убоится мужа своя.
Маринка Шихова никак не могла успокоиться. «Слыхано ли дело, что сноха учинила! Ладно бы с мужиком каким спуталась, дело понятное, с кем не бывает, а тут такое!»
Ей и в голову не могло прийти, что можно видеть плотские сны. Она вообще снов не помнила, летом чуть свет, как петух голос подаст, надо вскакивать и бежать по хозяйству. Зимой, конечно, дело другое, можно и поваляться, только вот никакие сны все равно на память не шли.
Глава семейства Дружина Шихов сначала ничего знал о сновидениях снохи. По-своему, по-отцовски он любил свою невестку и был бы против того, чтобы ее наказывать за какие-то сны. Но жена Маринка желала, чтобы сын выпорол молодуху так, чтобы из той дурь вся вышла. Федор волю матери исполнил. Сначала страшился жонку бить, а потом даже понравилось, как она связанная кричит от боли.
Той же ночью пришел к ней на лавку и с большим удовольствием, какого никогда раньше не испытывал, овладел покорной женой.
«То-то же, – думал Федор, – плеть, она завсегда против бабьей дури первейшее средство».
С утра Маринка наряжала для невестки работу: стирать, еду варить, одежду чинить, мало ли что по хозяйству делать придется, хоть на дворе и зима, а дел всегда найдется, главное, чтобы в голову дурь не лезла. К тому же на дворе Рождественский пост, надо в церковь съездить и родню проведать.
Собрались к церкви в волостное селение всем семейством. Погост был недалече от Павлецова, всего две версты. После службы Маринка вместе с Аленкой подошли к батюшке, отвесили поклоны, положили перед ним рогожку с подарком и стали просить выслушать.