Наваждение. Спасти дочь друга - стр. 27

— Вроде чисто всё, — он достаёт из-под сиденья пистолет в кобуре и цепляет на пояс. — Слушай сюда, девочка. В подъезде, если увидишь знакомых или незнакомых людей, поднимаешься на верхний этаж. Не в курсе, у вас крыша открыта?

— Закрыта. Замок там. Мы как-то салют хотели…

— В любом случае поднимаешься на верхний этаж, прикрывая лицо коробкой. Я следом за тобой пойду с букетом. Если никого нет — на своём этаже звонишь в дверь. Говорить буду я. Ничего не бойся. Даже если достану пистолет и зажму твоей маме рот. Убивать никого не собираюсь, мне с ней просто нужно поговорить. Ты прямиком бежишь в комнату, берёшь самое необходимое. Паспорта возьми. Заграничный есть?

— Есть, — сижу, открыв рот. Любила читать детективы, а сейчас точно сама в него попала.

— Вопросы?

— Нет вопросов.

— Кстати, при матери называй меня Потап.

— Почему «Потап»?

Юра смеётся:

— Первое, что в голову пришло.

— Может Остап? В честь Бендера?

— Первая мысль, обычно, самая правильная. Потап.

В подъезд вхожу, дрожа от страха, но знаю, что Юра идёт следом, и страх отступает. На лестнице никого. Становится даже грустно, Воображение уже рисовало мне, как Юра отмычкой открывает замок, и мы бежим по крышам, перепрыгивая с одной на другую, как в боевиках.

Мать, судя по звукам, сначала разглядывает букет и торт в глазок, нас за ними почти не видно, затем открывает дверь на цепочке. Вид у неё помятый. Видно, ночью не спала.

— Добрый день, госпожа Измайлова, — Юра кладёт букет на руку. — Доставка цветов и сладостей.

— Я не заказывала ни то, ни другое.

— Это сюрприз.

— Не люблю с утра сюрпризы, но так и быть. — Мать закрывает на мгновение дверь, и, скинув цепочку, открывает снова.

Юра, не давая ей выйти, заходит в квартиру.

— Молодой человек… — отступает мать, запахивая плотнее халат на силиконовой груди.

— Давайте помогу донести букет до комнаты, — Юра заглядывает в кухню и идёт напрямую в гостиную. Бегу за ним, прикрываясь коробкой. Мать одна дома.

— Мира, собирай вещи, — говорит Юра, отбросив угодливый тон.

— Мира? — мама смотрит, словно второй раз меня родила.

— Мама, познакомься, это Потап. Ему нужно с тобой поговорить, — сунув ей в руки коробку, ускользаю в коридор.

— Регина, у нас мало времени, — Юра бросает цветы в одно из кресел и подталкивает мать к дивану.

Подслушивать некогда, пихаю в рюкзак необходимые вещи. В пакет кладу туфли и кроссовки. Сдёргиваю с полки под зеркалом косметичку и дрожащими руками собираю разлетевшиеся по полу тушь, палетки, помады и прочую мелочёвку. Бросаюсь к тумбочке и извлекаю из ящика паспорт, телефон, выуживаю зарядку из розетки. Взгляд падает на нашу с папой фотографию. Вытаскиваю из рамки и, положив в томик стихов, убираю в рюкзак. Окидываю взглядом комнату. Буду ли я по ней скучать? Нет. Этот дом так и не стал мне родным.