Наваждение снежного рыцаря - стр. 4
– Давай сюда бумажку. И впиши туда своё имя, как опекун, и её. Сколько ей?
– Двадцать два, – ответила я тихонько. Во всяком случае, это я знала точно.
– Отчего же ты такая тощая в этом возрасте? – Рыцарь будто мне не поверил. Глаза его сузились. Но не спорил и не ругал.
– Так-так, бумажка, это мы сейчас.
Кабатчик поспешил сойти с последней ступеньки и направился к стойке и бумагам, лежащим в столе вперемешку с письменными принадлежностями. Хозяином он был неважным, а счетоводом ещё хуже, потому записи держал в беспорядке.
– Да что ж вы стоите в дверях, пройдите. – Жена кабатчика махнула рукой в сторону большого зала. Холодного, потому что камин в моё отсутствие никто не растопил. – Пройдите и присядьте.
– По такому холоду вредно сидеть на скамьях, – не согласился рыцарь. – Сейчас закончим с бумагами и покинем вас поскорее. Будьте покойны.
Жена Вифрина умолкла, я не вмешивалась. Смотрела на происходящее будто со стороны. Полное безразличие к своей судьбе время от времени случалось со мной в такие вот неприятные моменты. Что я могла сделать? Убежать и околеть на улице? Податься в свинарню на работу? Пыталась, прогнали меня. Другие тоже не сильно жаловали лишний рот. А за пределами крепости я быстро стану кормом для местного зверья.
– И сколько вы за неё дадите? – Голос кабатчика прозвучал до неприятного слащаво.
– Три золотых и пятьдесят серебряных.
Рыцарь отстегнул кошель от пояса и кинул его в загребущие лапы мистера Вифрина.
– Этого хватит вашей семье питаться несколько зим кряду.
– Да, это да… – Изо рта кабатчика разве что слюна не капала, когда он взирал на денежный кошель. – Так что, мне вам расписку написать?
– Нет, напишите, что отдаёте её мне в жёны. А деньги – выкуп невесты. Иначе нам с вами не сносить головы за работорговлю.
– Как мудро с вашей стороны! – звонко похвалила жена кабатчика. – Сразу видно, рыцарь. И голова на месте.
– Не уверен, что ваша останется на плечах, если позволите себе говорить со мной в таком тоне.
Бельяра замолчала. А я пожелала убежать и не слышать больше ни слова. Попятилась и наткнулась на его руку. Рыцарь будто почуял моё настроение, склонился ко мне и тихонько шепнул:
– Потерпи ещё немного.
Как ни странно, его доброта вселила небольшую надежду на маленькую крошку счастья, на нечто большее, нежели жизнь в этой семье, которая за год так и не стала ближе.
– Вот, я всё записал, роспись поставил и печать сургучную.
Кабатчик шлёпнул деревянным квадратиком по бумаге и распластал красный воск неаккуратным кругом. Никогда не понимала смысл подобного действия, но, как бывало и ранее, не вмешивалась.