Наваждение - стр. 10

Спасибо? Кто говорит такое после секса, особенно после такого траха? Я не знаю, что сказать, поэтому просто хрюкаю и поворачиваюсь в постели, слушая, как за ней закрывается дверь.

Это просто пиздец, да?

Вот только я не могу выкинуть ее из головы.

Я мог бы озвучить всем, что трахнул саму Катю Логинову и игра окончена, но я молчал.

Трахай и уходи, это моя философия. Я все время думаю о том, что мне действительно нужно переспать с какой-нибудь другой девушкой, чтобы стереть память о ней.

Но я не знаю. Оно просто гноится, разъедает меня, как какая-то болезнь.

Единственная причина, по которой я вообще появляюсь здесь с мамой, это то, что я просто ничего не могу с собой поделать. У меня есть эта извращенная потребность видеть выражение лица Кати, когда она увидит меня.

Это стоит того. Она злится. Она смотрит на меня, как на врага народа. Но я не могу перестать думать о том, чтобы трахнуть ее еще разок.

Я докуриваю вторую сигарету и собираюсь закурить третью, когда голос с тротуара заставляет меня поднять взгляд.

— Эй! — мужчина в мятых штанах, с сумкой, лежащей на тротуаре у его ног, подносит камеру к лицу и щелкает.

Я закуриваю сигарету и затягиваюсь, он продолжает щелкать своей камерой, и я показываю ему средний палец. Я стою неподвижно, сбивая его с толку, делаю еще одну затяжку и тушу ее в идеально подстриженную лужайку.

Я возвращаюсь в дом.

Мама сделала мне предложение, от которого я не смог отказаться. Предложение заключалось в следующем, если я буду на время помолвки вести себя прилично и не буду мудаком, меня ждёт кругленькая сумма на счёт на реализацию моего бизнеса в будущем.

Кроме того, как я могу сопротивляться такому предложению, если под боком будет Катя?

3. Глава 3

Я провожу пальцами вниз по его груди, и круговыми движениями обвожу сосок. Он издает звук - животный, глубокий и низкий. Волосы на затылке встают дыбом. Это первобытно, как будто он хищник, а я добыча. За исключением того, что он лежит на спине, а я оседлала его. Его член между моих ног, и когда я сжимаю его, то стонет мое имя.

Я направляю член в меня и наслаждаюсь ощущением его толщины, наполняющей все тело. Оседлав Рому, я двигаюсь как наездница.

Его руки скользят по моей талии, вверх к моей груди, и большие пальцы играют с моими твердыми сосками.

Он опять спускается к моей талии и крепче сжимает её, его толчки становятся короче и чаще.

— Катя, — говорит он, — Я сейчас, блять, кончу, — а я уже на краю, так близко, что вот-вот рухну.

Резко выпрямляюсь в постели. Стук в груди имитирует пульсацию между ног. Мои соски твёрдые как никогда и царапают ткань лифчика. Что за чёрт… это просто сон.