Наука логики. С комментариями и объяснениями - стр. 14

Это опосредствование с собой, которое нечто есть в себе, взятое лишь как отрицание отрицания, своими сторонами не имеет каких-либо конкретных определений; так оно сводится в простое единство, которое есть бытие. Нечто есть, и оно ведь есть также налично сущее; далее, оно есть в себе также и становление, которое, однако, уже не имеет своими моментами только бытие и ничто. Один из них – бытие – есть теперь наличное бытие, и, далее, налично сущее; второй есть также нечто налично сущее, но определенное как отрицательность, присущая нечто (Negatives des Etwas), – иное. Нечто как становление есть переход, моменты которого сами суть нечто и который поэтому есть изменение, – становление, ставшее уже конкретным. – Но нечто изменяется сначала лишь в своем понятии; оно, таким образом, еще не положено как опосредствующее и опосредствованное; вначале оно положено как просто сохраняющее себя в своем соотношении с собой, а его отрицательность – как некоторое такое же качественное, как только иное вообще.

 Сторона – необходимое свойство вещи для того, чтобы ее определить, не потому, что мы постигаем только какие-то стороны вещи, или заходим к ней с какой-то стороны, но потому что, определяя, мы оказываемся «на стороне» вещи, как бы делаемся ее сторонниками, и, принимая определение, принимаем и способность этой вещи быть определенной. «Опосредствование с собой», то есть способность определения отдавать отчет в своей условности – вполне конкретно, но не имеет «сторон», а реализуется как чистое бытие, как вещь, из которой вычли все условности разных отношений к ней, и которая в силу этого безусловна.

а) Нечто и иное

1. Во-первых, нечто и иное суть налично сущие, или нечто.

Во-вторых, каждое из них есть также иное. Безразлично, которое из них мы называем сначала и лишь по тому именуем нечто (по-латыни, когда они встречаются в одном предложении, оба называются aliud, или «один другого» – alius alium, а когда речь идет об отношении взаимности, аналогичным выражением служит alter alterum). Если мы одно наличное бытие называем А, а другое В, то В определено ближайшим образом как иное. Но точно так же А есть иное этого В. Оба одинаково суть иные. Для фиксирования различия и того нечто, которое следует брать как утвердительное, служит [слово] «это». Но «это» как раз и выражает, что такое различение и выделение одного нечто есть субъективное обозначение, имеющее место вне самого нечто. В этом внешнем показывании и заключается вся определенность; даже выражение «это» не содержит никакого различия; всякое и каждое нечто есть столь же