Научите меня летать - стр. 29
Я окаменела. Не знаю, где найти силы, чтобы сейчас выстоять. Не знаю, каким богам нужно молиться. Они помогли мне лишь раз – когда столкнули в зимнем лесу с темным магом. Эжен принес в мое нерадостное существование хотя бы немного света. Жизнь брата. Вкусный ужин. Теплую постель. Надежду.
Гженка перехватила прут поудобнее, а я заставила себя стиснуть зубы. Помощи ждать неоткуда. Никто нас тут не найдет. Никому и в голову не придет искать. Жар огня и каленого железа стал еще ближе. Но достигнуть своей цели не смог. Клеймо задрожало, накалилось до красноты, которая поползла от кончика к началу. Дочь Барисы оторопело смотрела на происходящее, а потом закричала. Я не сразу поняла отчего. Только когда Гженка попыталась откинуть раскаленный прут, прожигающий ей руку, поняла, что происходит. И на этом силы меня покинули.
Что было дальше, помню смутно и урывками. То ли бред, то ли сон, то ли явь. Не разобраться. Холод, ползущий уже не снаружи, а внутри и заполняющий собой все живое во мне. Отсутствие запахов. Приглушенные звуки. А быть может, всего лишь так душа начинает свой путь за гранью?
Чей-то рык. Размытый силуэт. Темнота. Кажется, вокруг меня кружилось множество встревоженных голосов, но кому они принадлежат – было не разобрать. Чьи-то ладони растирают мое тело. Болезненно. Но тепла я не чувствую. Наполненная до краев ванна, от которой поднимается пар. И снова нет ощущения того, что я живая.
И опять то ли рык, то ли стон. Ругательства. И слова, обращенные ко мне. Я их слышу, но понять смысла не могу. Совсем. Словно отгорожена стеной из толстого непроницаемого зелено-синего льда. Перед глазами то и дело всплывает раскаленный прут. И там, в своем полусне, я понимаю, что на самом деле его рядом со мной уже давно нет. И ответить бы на чей-то голос, но горло сдавливает спазм, а перед глазами по-прежнему темнота. И в ней скрывается все то, чего я так боюсь. И не хочется шевелиться. Не хочется думать. Не хочется даже дышать.
А потом случилось неожиданное. Меня окутал огонь. Был ли он настоящим или же воображаемым, я не знаю. Но лоскуты пламени гладили кожу, жар забивался в нос и рот, и по венам потек, словно сладкий мед, нагретый на солнце, золотистый огонь. По крайней мере, ощущения были именно такими.
И тут я осознала, что окутывает меня вовсе не пламя, а… крылья. Огромные, золотисто-красные, с всполохами огня, который вплелся в них так искусно, что не отличить перья от пламени. Эти крылья были чудесными, и я вцепилась в них, как в спасательный круг. И согрелась. Вернулось тепло, а вместе с ним запахи и звуки. И снова захотелось до безумия жить. С этим желанием возвратились боль и усталость. Я сосредоточилась и увидела перед собой золотисто-зеленые глаза Эжена. Он всмотрелся в меня и как-то облегченно вздохнул.