Научи любить - стр. 7

Мама, мамочка, как же я жалею, что не приезжала чаще. Если бы я только знала, что всё будет вот так. Если бы можно было всё вернуть. Если бы, если бы… Звук телефона заставил вздрогнуть. Глаза застилали слёзы, поэтому ответила, не глядя:

- Да?

- Еся? – услышав мой хриплый голос, Аида сразу почувствовала неладное. – Ты где? Уже приехала?

- Да, я здесь, в доме.

- Как ты? Хочешь, я подскочу?

- Нет, не надо, я в порядке.

- Слышу, что не в порядке. Заканчивай там поскорее и приезжай ко мне, я уху сварила, тесто на хачапур готово, ждёт тебя. Мальчишек разогнала по комнатам, одну освободила – твоя будет.

- Что ты, Аид, неудобно как-то.

- Неудобно на потолке спать, сама знаешь. Приезжай, иначе обижусь. Соскучилась же. – И отключилась.

Я вытерла слёзы, закрыла окна и дверь на ключ. Ну всё, самое страшное позади. Зайти внутрь во второй раз будет легче.

***

Высокое, школа.

«Мерзость. Мерзость. Мерзость. Кругом мерзость.

Ничего святого у людей не осталось. Да и людьми-то их называть – язык не поворачивается. Не люди – грязь! Учить должны, подавать пример, а всё туда же. Похотливые грязные животные».

Из подсобки донёсся женский смех и какая-то возня:

- Давид, хватит, - снова смех, девичий и звонкий, словно колокольчик. – Ну всё, всё, нас могут услышать. – В ответ раздалось невнятное мужское мычание. - Дождись вечера.

«Разврат прямо в школе! Стыд, позор, мерзость! Мир опять погряз в скверне. Пора очистить его. Снова».

Хлопнула дверь, и по пустому школьному коридору застучали каблучки. Худенькая женщина с точёной фигуркой в узкой юбке на ходу поправляла причёску. Вьющиеся рыжие волосы никак не поддавались. Остановилась на самом верху лестницы, пытаясь справиться с непослушной заколкой, и услышала за спиной звук. Резко обернулась и улыбнулась:

- И снова здравствуйте!

В следующий миг по этажу разнёсся женский крик, глухой звук удара, и всё стихло.

Спустя несколько минут у самого основания лестницы было обнаружено тело Алёна Вадимовны, учительницы русского языка и литературы старших классов. Рыжие волосы пропитались кровью, а руки были вывернуты под неестественным углом.

  Давид Александрович, рослый и крупный учитель физкультуры, без всякого стеснения рыдал.

Тарас Макарович, почтенный преподаватель ОБЖ в военном мундире, пытался нащупать пульс.

Одетая по последней моде учительница химии, Виктория Дмитриевна, дрожащими пальцами с ярко-красным маникюром набирала номер скорой.

Тихий и неприметный историк Антон Павлович нерешительно переминался с ноги на ногу и без остановки протирал запотевающие стёкла очков.