Натуральный обмен - стр. 19

Это-то меня и подвело.

— Вы мало едите, принц. Почему? — надменно заметил один из министров, худой тип с крючковатым носом. Вспомнить бы еще, что он за министр и как его зовут. Мельвидор, конечно, перечислял всех, но у меня все-таки голова, а не Дом Советов, чтобы запомнить имена пятидесяти человек с первого раза.

От тона, которым министр обратился ко мне, меня передернуло. Одновременное презрение и насмешка и в то же время… власть? Неужели Эридан позволил министрам настолько возвыситься, что они уже не испытывали к наследнику престола элементарного уважения?

— У меня нет аппетита, — ответил я довольно резко.

Я уже понял, что мой двойник не пресекал такое отношение к себе. К тому же в любом случае нельзя было высовываться, а потому я ограничился только тоном, оставив все готовые сорваться с языка замечания при себе.

Однако министр не унялся.

— Полагаю, снижение аппетита связано с вашей болезнью, — сказал он, ловко орудуя ножом и вилкой. — Но, принц, нам так и не сообщили, чем вы были больны. Это не заразно?

А это прозвучало так, будто приблудную собаку подозревают во вшивости. Если этот человек не пытался унизить принца, то я балерина. Мне так и захотелось сказать, что моя болезнь называется «зеленый чихундус», и она не просто заразна, она уже распространилась по всему замку.

Мельвидор как бы невзначай приложил палец к губам. Надо же, я еще и рта не раскрыл, а мне уже велят заткнуться. Что ж, если мыслить здраво, он прав, это не моя война, мне нужно всего лишь переждать тут три дня.

— Мне бы не хотелось обсуждать это, — ответил настолько спокойно, насколько мог, унимая раздражение.

— И все же, — высказался другой министр, крупного телосложения с мясистым носом и маленькими хитрыми глазками, — мы должны знать, что происходит с нашим будущим королем. А Мельвидор сделал все, чтобы эти три дня никто из нас не попал в ваши покои. Так что же с вами стряслось?

— Неужели это важно, господин министр? — тут же вмешался маг, услышав, что прозвучало его имя.

— Мэл, давно вы стали отвечать за его высочество? — насмешливо поинтересовался третий министр.

Я сказал «не моя война»? Похоже, не ошибся — тут шли настоящие бои. Картина вырисовывалась все яснее. Теперь я понял, как происходил процесс управления королевством: Эридан позволил министрам взять бразды правления в свои руки не потому, что доверял им. Он их боялся, а они его — совсем нет. Потому что, если бы дела обстояли иначе, никто из министров не посмел бы так разговаривать с принцем крови.

Мельвидор смешался, ему явно было что сказать, но он не мог открыто спорить с министром.