Настя и кроличья лапка / Остров / Мазок. Три повести - стр. 20

– Дочка, как у тебя с ним, серьезно?

– Кажется, да, – сказала Настя.

– Нет, конечно, давно пора, – обнимая ее, сказала мама, – но какой-то он… легковесный. Ну, шебутной.

Она не нашла других слов, а, может, не хотела обидеть. Все-таки синела у Юрчика на пальце выведенная наколка. Настя потрепала ее по руке.

– Я уже взрослая.

– Да-да. Я знаю. И все-таки…

– Мам, – сказала Настя, – знаешь, я очень боюсь его потерять. Он словно моя половинка, моя судьба.

Мама вздохнула.

– А сам-то он как думает?

– Он меня любит.

– Володя, помнится, тоже клялся, – сказала мама и осеклась. – Прости.

– Владимир Андреевич ко мне уже никаким боком, – отчеканила Настя. – Не вижу, не помню, счастлива.

Балконная дверь, открываясь, брызнула солнечным бликом, и раскрасневшийся папа – живот вперед – вступил в комнату со словами:

– Ну, дорогие мои, через две недели едем на дачу! Это решено, коллектив проголосовал единогласно!

– А как же политбюро? – спросила мама.

– А что политбюро? – папа лихо подкрутил седеющий ус. Глаза у него сделались молодыми, блестящими. – Неужели политбюро против?

– Ты же работаешь!

– Я говорю про выходные. И Юра нам поможет.

Юрчик кивнул.

– Обязательно!

– Вот! Вот! – качнул головой в сторону Настиного избранника папа. – Учись! Человек с правильной гражданской позицией. Или мне что, включать генерального секретаря?

Мама улыбнулась.

– Ну, включай.

Папа покосился на Юрчика.

– Кхм. Не будем травмировать молодое поколение. Еще в сумасшедшие зачислят.

– Это уж не тебе, Коля, решать, – сказала мама. – Сумасшедший ты или нет, это другие люди определят.

– Кто?

– Твое политбюро! – показала на себя мама.

Папа с удовольствием рассмеялся.

– Значит, генеральный секретарь решил: едем!

Уже на улице, из одной руки в другую перехватывая сумку, которую мама с воодушевлением набила домашними вареньями и соленьями, Юрчик сказал Насте:

– У тебя хорошие родители.

– Ага, – согласилась Настя. – Папа очень подобрел. Знаешь, я сейчас подумала: про таких обычно говорят – старорежимные.

– Ну, скорее, советские.

– Это ты намекаешь на секретаря и политбюро?

– Ну, да, намекаю.

Настя шутливо толкнула Юрчика плечом в плечо.

– Смотри у меня.

– Тоже кого-нибудь включишь?

– Увидишь!

Они шли по тротуару. Было тепло и сухо. Солнце припекало. Деревья и кусты стояли в нежном зеленом подшерстке.

– Хорошо, да? – спросил, жмурясь, Юрчик.

Народ гулял, катался на роликах и самокатах, сидел на лавочках.

– Скоро лето, – сказала Настя.

– Может, съездим куда-нибудь в июле-августе?

– Куда?

– На море, конечно.

– Это нам не по средствам, Юр.

Юрчик снова переменил руку и обошел Настю справа, чтобы сумка не вклинивалась между ними.