Настоящий мужчина - стр. 6
Внезапно дыхание больной участилось. Показания запрыгали, следящие приборы запищали интенсивнее. Рита и Оля тут же побежали искать персонал, в панике позабыв о кнопке экстренного вызова медсестры. Маша рысью кинулась к маме, тревожно вглядываясь в бледное дорогое лицо. Вот голубоватые веки вздрогнули, приподнимаясь, ресницы затрепетали. Тихий болезненный хрип вырвался из груди:
– Маша… Машенька моя милая… что же ты… не плачь… не надо… больно говорить.
– Мам, нельзя тебе говорить, молчи. Ты только живи, слышишь, родная, пожалуйста, живи.
Слезы, не останавливаясь, текли. Маша никак не могла представить себе жизни без этого необходимого и обожаемого человека, неизменно дарившего ей тепло и заботу многие годы.
– Маш… я только… попрощаться… – Марина ненадолго замолчала, чувствуя, как время, отпущенное ей, истекает, будто сверкающие на летнем солнце песчинки сквозь пальцы. Собрав последние силы, она твердо посмотрела в глаза дочери и шепотом произнесла: – Благословляю тебя, моя милая… будь счастлива. Закончи учебу… добейся того, о чем мечтаешь. Я… тебя очень люблю и горжусь… тобой… а теперь… отпусти меня, доченька… я ухожу.
Бороться с подступающей темнотой сил уже не осталось, серая пелена потихоньку затягивала глаза, когда теплая ладошка нежно коснулась ее щеки. Последним, что Марине Германовне Зоннер довелось услышать в этой жизни, были тихие слова всхлипывающей дочери:
– Не беспокойся, мамочка, у меня все будет хорошо. Я обещаю. Я люблю тебя очень сильно… Спи спокойно… Сладких тебе снов.
– Спаси…бо.
Последний вздох вылетел легко. Слабая улыбка навеки сковала холодеющие губы.
Темнота мягко обступила меня, но на разум уже не покушалась. Ощущала я себя все той же прежней Мариной Германовной. Словно раздумывая над тем, как со мной поступить, темная субстанция заколебалась.
– Так ты и есть – смерть? Я как-то иначе тебя представляла. Покостлявее, что ли, – не выдержав возникшего напряжения, брякнула я наугад.
– А ты забавная… И такая сильная! – пришел мне рокочущий ответ из темноты. – Жить-то хочешь?
– Определенно – да.
Жить хотелось.
Темнота уплотнилась, стала напоминать огромного рептилоида с крыль… Да это же дракон! Черный дракон, сотканный из клочьев мрака, накрепко обвился вокруг маленькой хрупкой меня, что, впрочем, никак не ощущалось. Огромная шипастая морда нависла сверху, янтарные глаза с чудны́ми вертикальными зрачками вплотную приблизились.
Полный мощи рокочущий голос произнес:
– Хм… Ты меня совсем не боишься. Что ж, это к лучшему – не люблю пугливых. Меня можешь звать Гозар. Я творю миры и приглядываю за ними. Не тратя лишних слов, скажи – ты согласна жить в другом мире и в другом теле? Видишь ли, один ключевой персонаж мировой истории вздумал чудить и только что умер раньше срока, чего мне допускать очень не хотелось бы.