Настоящая фантастика – 2015 (сборник) - стр. 26

– Актеры здесь ни при чем, – угрюмо сказал сыскарь.

– Вот как. Откуда такая уверенность?

– Не наглейте, Вольсингам. Пока что я тут решаю, кого задержать, а кого отпустить.

Вольсингам и сам понимал, что лезет на рожон, но остановиться уже не мог.

– Этот мальчик… тот, что играл лозницу.

– Что мальчик? – почти выкрикнул полицейский, и Вольсингам понял, что на правильном пути.

– Младший цензор? – как можно небрежней спросил он. – Или уже полный… выжига, по-вашему. Хотя, конечно, выжиганием ростков их работа не ограничивается. Что, пришлось отпустить? Правильно, ни к чему вызывать лишнее недовольство архипротектора Герца, и так в Городе черт-те что творится: лозницы, убийства…

Вольсингам осознал, что переигрывает, и заставил себя заткнуться. Полицейский вцепился в край стола.

– Откуда вы узнали?

– Видел его в столице, – соврал Вольсингам и тут же осекся – но было уже поздно.

Гроссмейстер медленно улыбнулся, сейчас и в самом деле напоминая змею.

– Не могли вы его видеть в столице. Мальчишке нет и семнадцати, а вы уже тринадцать лет безвылазно сидите в Городе. Как вы узнали?

Вольсингам молчал, глядя в пол, покрытый пыльным ковром. Полицейский спокойно открыл ящик стола, достал из него трубку, выколотил ее, снова набил табаком. Чиркнув спичкой, разжег – и только после этого сказал:

– Не хотите говорить? Зря. Вольсингам, вы сами старательно создаете впечатление человека, который знает больше, чем ему положено. А потом удивляетесь, отчего это вас хватают и тащат в тюрьму…

Вольсингам вскинулся.

– Я не удивлялся.

Гроссмейстер снова осклабился.

– Значит, вы согласны с арестом и обвинением? Я могу счесть это добровольным признанием?

– Считайте чем угодно.

Полицейский отодвинул стул, встал и подошел к окну. Распахнул створку, отчего в комнату сразу ворвались звуки улицы: говор, шарканье подошв, далекие крики мальчишек-газетчиков. Ветерок шевельнул бумаги на столе. Стоя у окна и попыхивая трубкой, Гроссмейстер проговорил:

– Вы так упорно ее выгораживаете. Хотелось бы знать почему. Чем она так запала вам в душу? Я ведь видел, как вы в трактире раздавили стопку. Признаться, тогда я решил, что все дело в лознице, но сейчас думаю, что в мальчишке. И все же мальчишка и лозница как-то связаны, так ведь? Однако вы относитесь к ним по-разному. Ее готовы защищать, вплоть до того, что практически признаетесь в убийстве, которого не совершали. А мальчишка вам неприятен. Потому, что связан с Огненосными? У вас какие-то счеты с официумом? Вас ведь никто не спрашивал, откуда и зачем вы к нам пришли… или от чего бежали. Вольный Город, вольные нравы…