Настенька - стр. 5
Та-а-а-к! Какая парша? Какая девка? Какие пятнадцать лет? Что вообще происходит?
Я умерла или нет? Почему я все слышу? И почему я почти не чувствую своё тело?
А может, это всё сон? Кошмар такой?
А между тем, раздался протяжный скрип и звук приближающихся шагов.
– Давай, выноси покойницу, – проговорил кто-то.
Затем подо мной все зашаталось и закачалось, а следом меня всю окутал ледяной холод, пробирающий до костей.
Эй? Лю-ю-д-и-и! Я не умерла! Я жива! ЖИВА!
Я пыталась кричать, звать, даже плакать. Моя голова разрывалась от осознания происходящего.
Меня понесли хоронить, мать их за ногу! Но я же живая!
Через какое-то время я услышала, как что-то деревянное грохнулось над моей головой, а затем послышался звонкий звук удара молотка.
– Неееет! – закричала я что было силы, и сама испугалась звука своего голоса.
Меня прорвало! Наконец-то! Я слышала свое свистящее прерывистое дыхание, слышала, как заскреблись мои ногти о деревянную крышку гроба, вгоняя занозы в мои пальцы, слышала, как кто-то испуганно вскрикнул и ойкнул. А затем наступила зловещая тишина.
– Нееет! Пожалуйста! – услышала я свой собственный плач, – Я жива!
– Мертвячка подымается! – закричал вдруг кто-то, а затем раздался оглушительный визг десятков женских голосов и испуганные вопли мужиков.
– Закапывай скорее! – услышала я чей-то испуганный голос.
– Нет, сначала надо бы кол осиновый забить в грудину, – ответил кто-то.
– Святой водой окропить, а потом кол, – согласился кто-то третий.
– Нет, лучше на кострище, да боюсь, не управимся засветло, а по темени боязно…
Вдруг раздался чей-то звучный глубокий голос:
– Угомонитесь оглашенные! Христа на вас нет, – проговорил он укоризненно и громко, что все вокруг сразу умолкли, – Давай ребята, снимайте крышку.
Снова воцарилась жуткая тишина. Я даже сама на некоторое время затаилась и будто бы перестала дышать. Как мне было страшно.
Боже, я только сейчас почувствовала, что способна двигаться, а также ко мне медленно возвращалось зрение. Все чувства моего замерзшего тела обрушились на меня разом. Сильнейший озноб колотил всё мое тело. Я дрожала и скреблась о деревянную крышку гроба, все глубже вгоняя занозы под свои ногти.
Звенящую тишину вдруг нарушил испуганный возглас:
– Вот ты, Данила, и сымай, если такой смелый, – проговорил кто-то.
Затем послышался недовольное тихое ругательство, потом дерево над моей головой скрипнуло и затрещало. И тут мне в лицо ударил свет и ледяной холод.
– Ох, – послышался общий испуганный вздох.
Я сощурилась и часто заморгала, пытаясь разглядеть столпившихся рядом со мной людей.