Наставник. Учитель Цесаревича Алексея Романова. Дневники и воспоминания Чарльза Гиббса - стр. 61

Николай Александрович никогда не высказывался так откровенно, как в тот день. Бледное солнце за окном, горожане, проходившие по деревянным тротуарам, и человек, который был Самодержцем всея Руси, и теперь пересматривал свою жизнь в изгнании.

Гиббс сразу же приступил к своим прежним обязанностям. Будучи опытным учителем, он никогда не заботился, сколько уроков он давал, а в заключении, где каждый час надо было как-нибудь заполнить, они значили больше, чем когда-либо. Никогда прежде ему не доводилось жить в таком тесном соседстве со всей Царской Семьей. Гиббс записывал свои впечатления, которые пронес через всю жизнь. Здесь они приводятся в качестве свидетельских показаний, которые Гиббс дал следователю138 в Екатеринбурге более полутора лет спустя139:

«Я приехал в Тобольск сам. Я хотел быть при Семье, так как я Им предан. Я добился этого через инженера Макарова, который Их отвозил в Тобольск. В Тобольск я приехал в первых числах октября. От Тюмени мы туда ехали вместе с Клавдией Михайловной Битнер140. Два дня я прожил в Корниловском доме, а на третий день я был принят Государем. Это было в час дня. Я был принят Государем в Его кабинете, где была Императрица и Алексей Николаевич. Я очень рад был Их видеть. Они рады были меня видеть.

Императрица в это время уже понимала, что не все, которых Она считала преданными Им, были Им преданы. Им не оказался преданным полковник Ресин и начальник конвоя граф Граббе. Граббе убежал от Них на Кавказ во время революции.

Мы жили в Тобольске неплохо. Я не вижу ничего плохого в нашей жизни. Не было прошлого, и были разные мелочи, но это мелочи, с которыми можно было мириться. Мы усиленно занимались. Императрица преподавала Детям богословие. (Из Детей учились все, кроме Ольги Николаевны, которая кончила курс наук в 1914 году). Немножко Она занималась немецким языком с Татьяной Николаевной. Сам Государь преподавал историю Алексею Николаевичу. Клавдия Михайловна Битнер преподавала Им математику и занималась по русскому языку с Марией Николаевной, Анастасией Николаевной и Алексеем Николаевичем. Гендрикова занималась по истории с Татьяной Николаевной. Я преподавал им английский язык, Жильяр – французский.

Наши уроки начинались в 9 утра и продолжались до 11. От 11 до 12 был свободный час, и Дети гуляли. С 12 до часу опять были занятия. В час был завтрак. После завтрака был кофе. Алексей Николаевич по совету врача должен был немножко лежать на диване. Или я, или Жильяр что-нибудь читали Ему. Потом приходил Нагорный, одевал Его, и мы были во дворе до 4 или до 5. После гулянья Государь преподавал ему историю. После этого Алексей Николаевич очень, очень любил играть в «тише едешь, дальше будешь». Мы делились на две стороны: с одной стороны, Алексей Николаевич и кто-нибудь из нас двоих: или я, или Жильяр, а с другой стороны, Долгорукий и Шнейдер. Так всегда бывало, и Алексей Николаевич очень, очень любил эту игру. Шнейдер всегда играла «сердцем» в эту игру и ссорилась немножко с Долгоруким. Это было очень весело. Почти каждый день мы играли, и почти каждый день Шнейдер говорила, что она больше играть не будет. От 6 до 7 с Алексеем Николаевичем занимались или я, или Жильяр, или кто другой. От 7 до 8 готовились уроки. В 8 часов был обед. После обеда семья собиралась наверху. Иногда играли в карты: я с Шнейдер в двойной пасьянс, Татищев, Ольга Николаевна, Боткин, Шнейдер, Жильяр, Долгорукий – в бридж. Дети, Императрица иногда играли в безик. Иногда Государь читал вслух.