Наставник. Учитель Цесаревича Алексея Романова. Дневники и воспоминания Чарльза Гиббса - стр. 39
Понедельник, 20 февраля / 5 марта 1917:
Лежал в постели весь день под присмотром докторов. Настроение довольно хорошее. Навещали родители и сестры, как обычно. Кашель.
Вторник, 21 февраля / 6 марта 1917:
Все еще в постели; кашель. Читал новую книгу «Русские сказки», подарок Императрицы.
Среда, 22 февраля / 7 марта 1917:
Кашель очень утомляет. День прошел в обычных визитах. Император уехал в Ставку; написал коротенькую записку в поезд. Генерал Воейков зашел сказать «до свидания».
Четверг, 23 февраля / 8 марта 1917:
В хорошем настроении, но продолжает мучить кашель. П. В. П. оставался с ланча до обеда, а затем его сменил доктор Деревенко.
Пятница, 24 февраля / 9 марта 1917:
Настроение хорошее, но корь усилилась. Вырезал бумажные домики и склеивал их. Посетители, как обычно».
Трехсотлетняя династия Романовых была готова рассыпаться, как карточный домик. В период с 23 февраля/8 марта по 4/17 марта революция, названная позже Февральской, шла своим непредсказуемым анархическим путем. На место забастовок и процессий с революционными песнями пришли бунты под красными флагами. На улицах происходила беспорядочная стрельба (большинство солдат, впрочем, были потрясены происходящим и не желали в этом участвовать), и множество простых людей погибло в давке на Невском. Затем произошел мятеж полков Петроградского гарнизона, в значительной степени состоявшего из молодых неопытных солдат. Затем стали поджигать общественные здания и штурмовать тюрьмы. Царское правительство в том виде, в котором оно существовало до этого, распалось. Какое-то время не было ни централизованной власти, ни организованного руководства восстанием.
Залы Таврического дворца, построенного в XVIII веке, в которых заседала Государственная Дума, являли собой непрекращающееся вавилонское столпотворение. В одной из комнат проходили бессистемные заседания Временного исполнительного комитета Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов77. Девять дней спустя, как джин из облака дыма, появилось Временное правительство. Его возглавил князь Г. Е. Львов, а красноречивый энергичный тридцатипятилетний юрист и республиканец А. Ф. Керенский, лидер фракции трудовиков в Думе, стал министром юстиции, одновременно сохраняя свое место заместителя председателя Совета.
Тем временем в Могилеве, в пятистах милях от Петрограда, Царь не спешит реагировать на происходящее. Генерал Дубенский, его официальный «историограф», оставил такую запись:
«Уже с утра [25 февраля] в Ставке стало известно, что волнения в Петрограде приняли широкие размеры. Толпы появились уже на Невском у Николаевского вокзала, а в рабочих районах, как и вчера, народ требовал хлеба и стремился производить насилия над полицией. Были вызваны войска, занявшие площади, некоторые улицы. Революционное настроение масс росло. Государственная Дума с Родзянко во главе предъявила правительству новые настойчивые требования о реорганизации власти. Все эти тревожные сведения достигли Могилева отрывочно и определенных сообщений о мероприятиях, принятых властями для подавления беспорядков в Столице, – не было. […]